Я открываю дверь и высовываю голову. Коридор пуст. Камера видеонаблюдения в дальнем конце мигает огоньком, смотря в мою сторону, поэтому я опускаю волосы, чтобы прикрыть лицо, и выхожу. У меня скручивает желудок, скорее от волнения, чем от нервов. Это был чертовски долгий месяц в жизни Бо Блэкмен, и он, наконец, подходит к концу.
Я смотрю в глазок в двери комнаты Леди Бэнкрофт. Я вижу проблеск света, но больше ничего не могу разглядеть. Я наклоняюсь вперёд, чтобы прислушаться, но всё кажется тихим, поэтому я делаю глубокий вдох и стучу дважды. Затем я жду, сжимая палочку для еды так, что костяшки пальцев белеют.
Кажется, проходит целая вечность — хотя, возможно, прошло меньше десяти секунд, — прежде чем перед глазком мелькает тень. Я сжимаю кулак и с силой ударяю тонким концом палочки, разбивая стекло и вгоняя его во что-то мягкое с другой стороны. Как только я чувствую, что контакт установился, я пинком распахиваю дверь, сбивая вампира с ног. Он хватается за лицо, пытаясь вытащить палочку, торчащую из его покрасневшего выпученного глаза, и визжит, как свинья на бойне. Никто не бросается ему на помощь, но из глубины комнаты я слышу, как поднимается пластиковая крышка бака. Я, не теряя времени, придвигаю массажный стол к двери в качестве временной баррикады и перепрыгиваю через одноглазого Джека, чтобы добраться до Бэнкрофт раньше, чем она доберётся до меня. Однако её молниеносная вампирская скорость сослужила ей хорошую службу; к тому времени, как я проскакиваю через арку, она уже стоит там, насквозь промокшая, с застывшей на лице маской ярости.
Глава 24. Нэнси Дрю
Я делаю ложный выпад вправо, затем отскакиваю назад и выдёргиваю палочку из глаза телохранителя. Раздаётся тихий чавкающий звук, от которого у меня внутри всё переворачивается. Я не успеваю ничего сделать, кроме как угрожающе помахать ей в сторону Леди Бэнкрофт, прежде чем она бросается на меня и прижимает к стене.
— Твоё маленькое заклинание на меня не подействует, — шипит она.
Я моргаю. Заклинание? Она замечает моё замешательство, и её глаза сужаются.
— Кто ты?
Её рука сжимает моё горло так сильно, что я не могу дышать, не говоря уже о том, чтобы говорить. Возможно, в конечном счёте это был не самый продуманный план. Она слегка ослабляет хватку и повторяет:
— Кто ты?
— Бо, — мне удаётся прохрипеть. — Бо Блэкмен.
Удивлённая, она убирает руку и хмурится.
— Новобранец Семьи Монсеррат? Ты всё-таки предатель?
Всё идёт не так, как я ожидала.
— Нет. Вы предатель. Я не могу быть предателем, я всего лишь новобранец.
Телохранитель издаёт стон, и она, не теряя ни секунды, скользит к нему, наклоняется и сворачивает ему шею, одновременно отрывая голову от тела, чтобы убедиться, что ответного удара не последует. Я смотрю на это с открытым ртом.
Леди Бэнкрофт пожимает плечами.
— Если от него мало проку как от телохранителя, то от него вообще мало проку.
Я в ужасе от её бесцеремонной жестокости, пока не вспоминаю, что это я воткнула палочку в его окровавленный глаз. Я поворачиваюсь так, чтобы не смотреть на его труп.
— А теперь, — продолжает она, — скажи мне, почему ты считаешь меня предательницей и почему ты, как новобранец, не можешь ею быть.
— Э-э-э… — её ясные зелёные глаза смотрят на меня с такой интенсивной напряжённостью, что мне трудно сосредоточиться.
Она откидывает назад мокрые волосы.
— Извини. Сила привычки, — затем, как будто кто-то повернул выключатель, её взгляд смягчается, и что-то внутри меня расслабляется.
— Вы хотите сказать, что вы…
— Контролировала тебя? — нетерпеливо спрашивает она. — Да. А теперь ответь на мои вопросы.
Я ошеломлена силой, которую она может управлять, и немного напугана. Я также начинаю понимать, что совершила ужасную ошибку. Не потому, что я пришла сюда, чтобы противостоять ей — хотя, очевидно, это было ошибкой, ведь у меня нет ничего, кроме хрупкой палочки, чтобы её усмирить — а потому, что очевидно, что она не стоит за заговором, направленным на разрушение Семей.
— Говори, девочка! — рявкает она.
Её властный тон выводит меня из оцепенения.
— Мы не в девятнадцатом веке. Я не какая-нибудь чёртова посудомойка, которой вы можете командовать.
Губы Леди Банкрофт кривятся.
— Монсеррат был прав. В тебе действительно есть огонь, — я хмурюсь. — Полагаю, ты вообразила, что можешь напасть на меня и победить.
— Мне не нужно было вас побеждать. Мне просто нужно было, чтобы вы подтвердили, что вы предатель.
— Как бы это помогло, если бы я оторвала тебе голову, прежде чем ты смогла бы передать информацию кому-то ещё? — её тон мягок, но угроза всё ещё чувствуется. Особенно учитывая, что всего в паре метров от неё лежит тело её телохранителя.