Глава 1.
…на нас вдруг напали.
Без повода, без предложения вступить в переговоры на нас обрушился пушечный огонь. А затем вокруг Жемчужины вскипело море. Корабль швыряло как щепку, мы сбились с курса. Обшивка трещала, леера натянулись, рангоут ходил ходуном. Наш корабль словно ожил. И более того, он восстал против нас…
Капитан Барбосса.
Collapsing upon myself The light burned out so very long ago It’s plain to see So watch as I spiral down Collide and crash into the Broken world
Trivium. Incineration: The broken world
Крайний рейс стажера Кириллова.
Погода в тот день была чудесной. Выходной день в Подмосковье позволил воздуху быть много чище обычного. Плюс ко всему, ночью прошел сильный дождь. Из леса, что начинался неподалеку, раздавалось щебетание птиц, а в ясном небе повисла огромная радуга.
- Коль, может останемся до завтра? - Екатерина Денисовна очень любила их дачный домик и использовала каждую возможность и все женские хитрости, на которые была способна, лишь бы убедить супруга уехать из пыльного города.
- Кать, ты же знаешь, мне завтра в рейс. – Николай Петрович уже закончил сматывать огородный шланг. Дачные инструменты он спрятал в сарае еще вчера.
- Но, - начала было Екатерина
- Ну что «Но», Кать? – муж попытался скрыть раздражение в голосе. – Мне в рейс. Выспаться хочу, говорю. Завтра отсюда тащиться по пробкам утром сразу в аэропорт.
Николай Петрович, полноватый мужчина с седой шевелюрой и густыми седыми же усами раскинул руки. Он всегда жестикулировал так, словно жесты могли быть вескими аргументами в споре с женой.
- А может ты больничный возьмешь? – с надеждой в голосе Екатерина Денисовна сделала еще одну робкую попытку убедить Николая остаться на даче. – Ну что там в вашем отряде молодежи нет? Кроме тебя некому лететь? Обещали же неделю не трогать тебя.
- Обещать – не значит жениться, Кать, - муж вдруг успокоился, запрокинул голову, глядя в бесконечную синеву и вспомнил, как в молодости мог без предварительного сна и отдыха осилить многочасовой рейс в какой-нибудь Шанхай, едва бросив чемодан в гостинице, сразу рвануть на рынок за всякой очень нужной советскому летчику и его семье ерундой вроде мелкой радиоэлектроники и дешевых шмоток.
Сейчас уже все иначе. Без крепкого сна перед рейсом не обойтись. Иначе ближе к пункту назначения в голове температура начинала совпадать с точкой росы, что вызывало появление плотного тумана, подскакивало давление, от чего глаза вспыхивали красным, как табло отказов, а в руках возникала умеренная и не очень турбулентность.
- Поставь чайник, пожалуйста, - совсем ласково произнес Николай Петрович.
***
Рейс SC-155. Канкун – Санкт-Петербург. 22.07.2019. 03:20 UTC. Международный аэропорт Канкун.
- Бригада, говорит командир, - низкий грубый голос Николая Петровича раздался из всех динамиков огромного «три топора», - полетим десять тридцать. – Бортпроводники на мгновение застыли, задрав головы, но тут же продолжили рутинную подготовку к рейсу. Роман встряхнул авторучку, зажатую в пальцах, и продолжил царапать подпись на документах. Маша придирчиво вглядывалась в пространство между пассажирскими креслами, проверяя работу уборщиков. Чрево летающего кита вот-вот будет готово к приему пассажиров. – На взлете немного потрясет, табло погасим минут через тридцать. Всем хорошего рейса. – Щелкнул, отключаясь, передатчик.
Нина и Лена не слышали слов командира. Они курили в глубине автолифта кейтеринговой службы, глядя, как два мексиканца катают телеги с питанием по скользкому мостику из машины в самолет, поминутно ныряя в завесу дождя.
- Да уж, потрясет, - досадливо бормотал Леха Кириллов, вглядываясь в густой плотный мрак за иллюминатором. То и дело тяжелое небо разрезали всполохи молний. Гроза только набирала силу.
Глава 2. Взлет.
Рейс SC-155. Канкун – Санкт-Петербург. 22.07.2019. 05:30 UTC. Атлантический океан. К Северо-Востоку от Багамских островов.
- Николай Петрович, - второй пилот Виктор Рашидов, вздернул густую черную бровь, недоуменно глядя в распечатку радиограммы, только что полученной из Москвы. – Нам поменяли флайт план. Маршрут гораздо южнее. – Десять минут назад слева по борту миллионами огней с ними заигрывал Майами, а теперь вокруг был непроглядный мрак. Питч блэк, как сказал бы Джейк, инструктор из Сиэтла, что переучивал русских коллег на буржуйскую технику.
- Ну поменяли, так поменяли, – голос немолодого уже командира показался Рашидову несколько отрешенным.
Сам Николай Петрович стал замечать, что длинные перелеты давались ему все труднее. Годы все же брали свое. Мог бы он послушать жену и уйти в инструкторы, учить молодежь делу всей жизни. Но небо не отпускало. Не мог он представить себя без штурвала в руках, без вечной погони за горизонтом, без мандариновых рассветов и амарантовых закатов.