— Я сделаю это с удовольствием, — хрипло проговорил Лайнем.
— Ну и в-третьих… Царевна Келиа.
Лайнем вздрогнул как от удара, и отвел взгляд. Это имя объясняло многое.
— Царевна?..
— Да, — жестко ответил Энджен. — Царевна. Я не был посвящен в ее планы относительно тебя, Лайнем, до того, как ты… был убит. Но, как я понимаю, твое назначение на пост Судьи Серебряного Круга взялось не с чистого места.
«Царевна. Глупая девчонка. Она знала об Ордене Предела и его экспериментах по воскрешению. Теперь все ясно. Она просто не захотела, чтобы я уходил из ее жизни каким-либо образом. Теперь, кажется, даже Собиратель не в силах разлучить нас».
Лайнем думал об этом, горько улыбаясь, глядя себе под ноги. На его лбу пролегли глубокие складки, и лицо выражало смесь горечи и печального счастья.
«Я буду жить».
У него болела голова. Это было первое, что почувствовал Млес. Не просто болела — раскалывалась. Боль, рождающаяся где-то под черепом, была подобно светящей Кане жарким летом. Нет укрытия, нет спасения от этих мучительных и непрекращающихся потоков, идущих из его головы.
А еще была отвратительная вонь и жара. Пахло, как на бойне, где-то что-то тихонько лязгало, что-то булькало. Он слышал чье-то бормотание, всхлипы и тихий смех.
Млес коротко застонал, приоткрывая глаза.
«Нет!»
Млес не сразу сообразил, что это он перевернут, подвешен за ноги, словно пойманный рамит. Ему не потребовалось даже смотреть вверх, где были его ноги — он чувствовал плотную, крепкую петлю, обвивавшую его голени. Он вытаращил глаза и глотнул открытым ртом отвратительный жаркий воздух, увидев перед собой перевернутую вверх ногами ужасающую пещеру, ярко освещенную оранжевым светом пещеру. Перед ним был огромный очаг, вырубленный в скале, и над огнем висел чудовищных размеров котел. Огонь в очаге был единственным источником света, но и его хватало, чтобы повергнуть в ужас от открывшейся картины. Млес бешено заморгал, чувствуя, как его бросило в жар. Страх наполнил его, когда он разглядел, что висит над окровавленным каменным столом. Справа ко столу привалилось нечто, что ранее было Ивантом. Млес узнал его труп, лишенный головы и обеих рук, только лишь по сапогам. У стены слева была огромная куча тряпья, раньше бывшей одеждой. Млес не хотел вдаваться в подробности, но был счастлив, что не завтракал этим утром.
«Что случилось»?
Он помнил лишь, как их отряд бросился внутрь пещер, достиг первой развилки и разделился на две группы. Потом… Нет, он не помнил. Каким-то образом его взяли в плен.
Теперь страх прошил его насквозь, подобно игле. Млес затрясся от накатившего панического ужаса. Спасения не было. Они вошли на чужую территорию и были перебиты силами Сцеживающих, которых было здесь куда больше.
«Тупицы!»
Млес был преисполнен страха и бессилия. Мысль о том, что он закончит свою жизнь здесь, причем закончит ее не самым лучшим образом, не давала ему покоя. За всем этим он почувствовал почти что зависть к уже мертвому Иванту.
Тихий смех, идущий из темного угла, затих, и Млес обмер от новой волны ужаса. В темноте кто-то зашевелился, и Млес сумел различить, как там с пола поднялась чья-то невысокая тень.
Млес уставился на нее, часто вдыхая горячий, омерзительный воздух пещеры.
«Затворник, неужели это конец?»
Фигура начала приближаться, и Млес увидел женщину в темно-сером одеянии с накинутым капюшоном на голове. Ее добродушно улыбающееся лицо повергло Млеса в смятение, а вид узкого и длинного кинжала в вытянутой руке заставил его сердце биться, как сумасшедшее.
«Она прирежет меня, как животное».
— Эй… Остановись. Остановись, Кревим побери! — в его хриплом и дрожащем голосе звучала паника. Млес чувствовал такой страх, какой ему еще не доводилось испытывать в жизни. Его бросило в пот, и сердце билось теперь где-то совсем под горлом. Млес затрепыхался, вытягивая вперед к ней руки, чтобы защититься, и только сейчас понял, что они тоже связаны.
— Остановись!!
Она почти смеялась, подходя на расстояние удара.
— Нет!
Позади послышался стук каблуков по каменным ступеням и женщина, переменившись в лице, бросилась в сторону. За спиной Млеса громко лязгнула сталь и раздался короткий и слабый вскрик.
— Эй… эй… — почти плачущий Млес вывернул голову, пытаясь разглядеть, что происходит за его спиной. Он вздрогнул и едва не вскрикнул от страха, когда на его плечо легла ладонь, и он увидел перед собой бледное лицо Шиан.
— Млес… Ты в порядке? Живой? О, Великая Праматерь, бедный Ивант, что они сделали с ним… Ты в порядке? Ну же, говори со мной. Говори…
Ее дрожащий, причитающий голос с ласковыми нотками, почти что шепот, заставил его задрожать всем телом. Млес смотрел на нее во все глаза, и не верил, что он спасен.
— Веревка. Перережь веревку, — хрипло проговорил он.
Неумолкающая Шиан быстро перерезала путы на его руках, и когда Млес, вытянув руки, уперся ими в стол и чуть согнулся, она одним ударом рапиры перерубила веревку на его ногах.
Млес неловко упал на спину, крепко приложившись головой о каменный стол, и скатился вниз, неловко упав на ослабшие ноги, которые еще были стянуты петлей.
— Ох, — выдохнул он, стряхивая остатки пут.
— Что случилось?
— Я не знаю, — Шиан нервно вертела перед собой лезвие рапиры, покрытое темными пятнами крови. — Римор сказал, что ваша группа попала в ловушку с газом.
Млес, с трудом поднявшись на ослабшие, дрожащие ноги, слепо посмотрел на нее. Его бил нервный озноб, завертев головой, он посмотрел на мертвую сектантку, едва не прирезавшую его. Тело лежало у крутых ступеней, уводящих наверх.
«Мы глубоко под землей, внутри гор».
Он вновь посмотрел на Шиан.
— Газовая ловушка?
— Часть коридора, где на стенах неприметные отверстия. За ними небольшие резервуары с газом. Похоже, они научились делать такие штуки, по-особому выпаривая какие-то травы.
— Ничего себе, — ошеломленно проговорил Млес. Он слышал о подобных ловушках, но одно дело слышать, а другое дело испытать подобное на собственной шкуре. Подумав о том, что ему была уготована роль обеда для этих людоедов, ему стало едва ли не физически плохо. Млес согнулся, опершись на край стола. Кажется, он вляпался в кровавую кляксу, но, к счастью, перчатка на руке не дала ощутить всю «прелесть» подобного прикосновения.
— Послушай, Шиан, я тебе по гроб жизни обязан. Как ты вовремя здесь оказалась. Спасибо…
— Ох, да ладно…
— Не да ладно, а спасибо. Я на вашей свадьбе плясать до упаду буду…
Шиан вымученно улыбнулась.
— Пошли отсюда, — она поежилась. — Что за место…
— Погоди, — Млес посмотрел на кучу тряпья у стены и содрогнулся. Рыться в этом, чтобы отыскать свое оружие? Он торопливо зашарил взглядом по пещере, стараясь увидеть хоть что-нибудь, похожее на оружие. Его берет, плащ, колчан со стрелами, лук и пояс с ножнами и меч исчезли, и теперь нужно было хоть как-то компенсировать эти утраты. Кревим с плащом и беретом, Млесу нужно было оружие, чтобы защищаться. Затворник свидетель, он только что так чудесно спасся вовсе не для того, чтобы сдохнуть безоружным.
Его взгляд наткнулся на длинное древко секиры, и он вновь с грустью подумал об Иванте. Сложись все несколько иначе, то Млеса убили бы и освежевали первым. Рядом с секирой лежало кое-что еще из оружия, и Млес, на заплетающихся ногах, приблизился, разглядывая небрежно отброшенные трофеи, снятые с тех, кто должен был стать пищей для местных обитателей.
Кажется, искать здесь свой лук было бессмысленной затеей. Млес был рад и тому, что здесь нашелся его меч и пояс с ножнами. Этого было достаточно, чтобы почувствовать себя уверенней. Лук, конечно же, было жалко, но тратить время на поиски этой вещи, столько лет прослужившей ему верой и правдой и столько раз спасавшей ему жизнь, было непростительной тратой времени.
«Да и не много от него будет толку в этих пещерах».
Млес и Шиан быстрым шагом направились в сторону лестницы. Проходя мимо убитой сектантки, Млес задержался и поднял ее кинжал. Это было странно, держать в руке вещь, которая минуту назад едва не оборвала его жизнь. Млес посмотрел на рукоять кинжала, украшенную грубым, но отчетливым изображением ирчи. Что ж, пусть эта штука будет его трофеем для доказательства того, что он был участником этого похода. Нервно ухмыльнувшийся Млес, все еще чувствуя гложущий страх, убрал кинжал за пояс, подумав, что, наверное, потребуется прихватить что-нибудь еще, на всякий случай.