Губы у неё были мягкие и солёные от слёз.
Глава 8
Я вышел из переулка, оставив Алису сидеть на лавочке. Махнул рукой братцу якудзе и кивнул. Мол, всё прошло как надо. Ранго даже глазом не моргнул, просто отвернулся. Ну а я потопал куда глаза глядят, нацепив на себя медицинскую маску. Весьма удобный способ спрятаться от окружающих. На душе был полный раздрай и хаос. Хотелось сесть куда-нибудь в тихое место и спокойно подумать о вечности.
Ну или хотя бы телефон зарядить. Без него, боюсь, я опять заблужусь в Сайтаме. Если вообще до неё доберусь. Железные дороги в Токио — настоящая паутина, без поллитры не разберёшься на чём куда доехать.
Воскресная толпа вынесла меня опять к кинотеатру с застрявшей в нём Годзиллой, протащила дальше, мимо полицейской будки, и выплюнула на краю квартала, возле широкой улицы.
Я зашёл в тень высокого здания, облепленного вывесками. И прислонился к столбу.
— Эй, молодой-красивый! Чего такой грустный?
Повернувшись на звук голоса, я увидел страшненькую японочку в полосатом кимоно. Страшненькости ей добавляла тонна макияжа — казалось, будто у неё лицо нарисовано: слой белил, красные губы, чёрные глаза, брови одной линией. И крашеные в бледно-рыжий волосы.
— Может тебя девушка бросила? Что, угадала?
И смех у неё тоже был ей под стать, такой же страшненький. Как звук бормашины.
— Пойдём к нам, молодой господин, я тебе сразу трёх подруг подберу. Вмиг про неё забудешь! Пойдём? — страхолюдина профессионально взяла меня под руку и легонько потянула с собой.
— Телефон у вас можно зарядить?
— Конечно, господин гость. Всё что захочешь. И телефон зарядить, и поесть, и выпить, и весенние цветы сорвать.
Любой каприз за мои деньги. Ну что ж. Хиро, вылезай. Будем смотреть на эту сторону японской жизни.
Цуда Умэко (так мне представилась страхолюдина) завела меня в офисное на вид здание и увезла на лифте аж на пятый этаж. Мы прошли по обычному коридору офисного здания к обычным пластиковым дверям, из-за которых доносился едва слышный туц-туц клубной музыки.
— Ты готов, милый Дзюнти? — подмигнула мне Умэко.
Да, я опять представился как Ито Дзюнти. Уж не знаю, почему мне в голову пришло это имя, но похоже скоро я к нему привыкну как к родному.
Умэко помахала в камеру, притаившуюся в углу. Дверь скрежетнула замком и распахнулась. В коридор вырвался мощный евробит, запах табака и сексуального возбуждения.
Громила на входе мазнул по мне взглядом и отвернулся к мониторам. А Умэко уже тащила меня дальше, не давая рассмотреть крохотный тамбур, отделяющий коридор от основного зала.
Что я могу сказать про этот клуб? Ничего выдающегося. В центре площадка для танцев с подвешенным над ней диско-шаром. Вдоль стен изолированные друг от друга кабинки с мягкими диванчиками вокруг стола. Ну и барная стойка: длинная и прочная на вид, за которой стояли два бармена в традиционных жилетках.
Полумрак, разгоняемый разноцветными прожекторами. Дым, не коромыслом, но вполне себе видимый — похоже досюда не добрались любители здорового образа жизни, и курили посетители прямо в зале. Смех, громкие крики из кубрика, где сидели пара мутных типов с то ли подружками, то ли хостесс. Короче, обычный бар.
Умэко проводила меня к свободному кубрику рядом с барной стойкой.
— Поскучай минутку, дорогой Дзюнти. Я посмотрю кто из девочек свободен, и приведу тебе самую красивую!
— Зарядку не забудь, — напутствовал я девушку в спину.
Вот это я понимаю, клиентоориентированность. Будь такая Умэко в “Хозуки”, я бы вчера не влип в приключение, от которого до сих пор не могу отойти.
Я расплылся на мягком диване и откинул голову на спинку, закрыв глаза. Сейчас посижу здесь, подожду пока телефон зарядится. Может пару кружек пива выпью. И домой. Хватит с меня Токио. Посижу в своей Сайтаме, пока брат Ямада из отпуска не вернётся. И уже с ним буду планировать, как дальше жить.
— Эй, ты. Держи свой зарядник.
Как-то не слишком вежливо это прозвучало. Я бы даже сказал, совсем не вежливо.
Девушка, севшая напротив меня и сразу же уткнувшаяся в телефон, была похожа на страхолюдину Умэко. Разве что в полутьме бара яркий макияж делал её не страшной, а вполне себе интересной. Яркой, как актриса в кино. Только демонстрировала она мне ледяное презрение. Как будто это не она, а я должен её развлекать.
На столе передо мной лежал повербанк.
— А провод? — спросил я, на всякий случай заглянув под стол.
— У бармена возьми, я откуда знаю какой тебе нужен, — ответила девица, не отрываясь от телефона.