— Ой, отправляйся в ад! — с широченной улыбкой ответила она, — Я тут скоро последние нервы оставлю. Меня всё не выписывают и не выписывают. Люсиль в первый день этим врачам столько налички привезла, что они тут меня ещё неделю держать собираются. А у меня уже всё хорошо, я здорова! Хоть ты им скажи.
— Врачам виднее, — заметил я. — Ты не представляешь, как я рад видеть тебя живой и невредимой.
— Да я и сама ужасно рада. Ты не представляешь, как я перепугалась, когда эта банда ворвалась в “Хозуки” и начала всё громить. А потом, когда я выбежала, они меня схватили. Вот тогда я испугалась по-настоящему. Особенно когда мне вкололи что-то, и я поплыла сознанием. А потом бац! И я уже здесь, в мягкой кровати. Но кошмары до сих пор снятся.
— Мама с тобой больше не связывалась?
— Нет. Я не понимаю, что происходит. Все мои знакомые как воды в рот набрали. Отказываются говорить, что происходит. Хиро! Хоть ты мне скажи. Что с отцом? Где мама? Что, чёрт возьми, тогда случилось? Мама сказала, что ты меня вытащил из рук бандитов. Полицейские меня допрашивали два дня. Почему мне никто ничего не говорит? Хиро? Не молчи, пожалуйста. Хоть ты мне скажи.
Не хотелось мне быть гонцом, приносящим дурные вести. Но, видимо, придётся.
— Мне очень жаль, Надесико, это говорить. Твой отец убит.
И его убийца пятью этажами ниже лежит.
Девушка побелела и упала на кровать. Блин, а может ей нельзя такие потрясения испытывать? Надо сначала было с врачом поговорить! Вечно я тороплюсь.
Я подбежал к Надесико, и приподнял её за плечи. Нет, сознание она не потеряла. Просто была в шоке.
— Я знала. Знала, что так будет.
Она даже не плакала. Просто смотрела сквозь меня в потолок.
— Тебе плохо? Вызвать врача?
— Нет! Нет. Просто посиди со мной, пожалуйста. Не оставляй меня, Хиро. Хоть ты не оставляй меня.
Глава 22
Слишком резкие перепады настроения у неё. Я взял Надесико за руку, и сидел с ней, пока она не уснула. Всё-таки не зря её держат в госпитале, похоже. Так что я укрыл спящую девушку одеялом, написал сообщение, что вернусь завтра в это же время. И ушёл, поцеловав на прощание в холодный лоб.
Потом пошёл искать лечащего врача Надесико. У меня, конечно, было мало шансов на то, что он расскажет мне хоть что-то про девушку — врачебная тайна и всё такое, а я для Надесико вообщем-то никто. Хотя вот с Ранго прокатило, и доктор Тенма мне рассказал и про лечение, и про последствия ранения. Видимо сработало моё обаяние.
Так что я отправился в ординатуру, поговорить с доктором Тенмой для начала. И, проходя мимо переговорной, заметил тётю Маи в окружении тех же стервятников, что раздели меня в прошлый раз.
Решительно ворвался, прочитал смету расходов на оплату услуг госпиталя (эвакуацию машины они туда впихнули ещё раз, сволочи). И не сдержался — наорал на жадин от души, намекнув на принадлежность господина Ёсиды к Ямагучи-гуми, и персональные кары каждому из здесь присутствующих за такое наглое наживательство на человеческом горе. Ух, как они перед нами извинялись! И клятвенно обещали вылечить уважаемого господина Ёсиду за счёт государственных грантов.
Ну вот почему, пока с ними вежливо разговариваешь, люди считают тебя слабым и беззащитным. А стоит только наорать — и сразу все вопросы решаются?
Тётю Маи пришлось потом отпаивать холодным чаем в вестибюле госпиталя. Я оставил её сидеть в зале ожидания, сбегал до автомата с газировкой и купил пару банок этого самого чая — ей и себе. Когда вернулся, рядом с тётей сидела медсестричка, и успокаивающе гладила госпожу Ёсиду на спине. Отдал обе банки женщинам, низко поклонился уже который раз выручившей меня девушке. И ещё немного посидел вместе с тётей Маи, пока она не успокоилась и не перестала плакать.
— Я от радости, Дзюнти. От радости. Не знала, что у моего Ранго есть такой хороший друг. Думала, там одни бандиты, которые только о себе думают. Я так рада, Дзюнти!
Радостной тётя Маи не выглядела даже на мой взгляд. А Хиро мне так и вовсе транслировал, что госпоже Ёсиде лучше одной не оставаться надолго.
— Я сделал, что должен был сделать, — пожал я плечами. — Всё остальное теперь зависит только от вас, тётя. Господин Ёсида гордый человек, и вряд ли так просто смирится со своим нынешним положением.
Кто знает, что творится в голове этого самурая? С него станется вспороть себе живот, и обесценить все мои старания по его спасению. Работу он потерял, Люсиль исчезла, руки нет: ради чего ему жить дальше?
— Так что вы, госпожа Ёсида, его последний якорь в этом мире. Навещайте его почаще. Напоминайте о том, что он нужен вам.