В последний раз он обвел взглядом цветы, и неокрепший зеленый папоротник, и тонкую травинку. Потом бережно опустил крышку и начал закидывать ее землей, размеренно и бесшумно.
К полуночи он добрался до начала своей улицы. В пять минут первого, проходя мимо дома старика, Джордж услышал, как его окликнули. Он поднялся на крыльцо.
— Здравствуй, Джордж, — поприветствовал его старик.
— Здравствуйте, — неуверенно ответил он.
— Джордж, — помолчав, спросил старик, — ты все еще чувствуешь в себе желчь и досаду?
— Я великолепно себя чувствую, — ответил Джордж.
— Ты изменил свое мнение после нашей последней встречи? — спросил старик. — Что ты теперь думаешь?
И Джордж ответил:
— Она красавица. Богом клянусь, прекраснее не видел никого на свете.
— Отрадно это слышать, Джордж, — сказал старик, — отрадно слышать. А знаешь что, приходи-ка завтра вечерком — сразимся в шахматы.
— Приду, сэр.
— Разгромлю тебя в пух и прах, сынок!
— Не сомневаюсь, сэр.
— Ну что ж, спокойной ночи, Джордж.
— Спокойной ночи, сэр.
Джордж спустился по ступенькам и зашагал своим путем, оставив старика сидеть в темноте. Он шел не оборачиваясь, лишь молча помахал рукой, когда тот вдогонку еще раз пожелал ему спокойной ночи, а когда Джордж распахнул дверь своего дома, его лица вдруг легко-легко коснулась ночная бабочка — и тотчас исчезла, будто ее и не было.