Тревис была уверена: если удастся отследить это объявление о найме, оно явится той путеводной нитью, что поможет им распутать дело. Убежденная, что все же не зря съездила в такую даль, Анна удовлетворенно улыбнулась: ужин с Рейнольдсом будет ей наградой за нынешние труды.
ГЛАВА 6
Было четверть девятого. Дик Рейнольдс сказал, что заберет Анну в восемь, и он опаздывал. Наверное, напрасно она дала ему домашний адрес: это было непрофессионально и, кроме того, выдавало ее желание увидеть его не по долгу службы. Она надела белый кашемировый пуловер, купленный на распродаже, черные брюки и сапоги. Вымыла и высушила феном волосы и даже уделила куда больше времени макияжу — чаще всего она наскоро пудрилась и подкрашивала ресницы. Она откупорила бутылку шабли и поставила в холодильник. Походила по своей маленькой квартирке, поправила диванные подушки, повозилась со стерео.
Было уже почти половина девятого, когда в квартиру позвонили.
— Привет, я тут припарковался напротив, так что, может, сразу и отправимся?
Анна поколебалась. Выдыхающееся вино и тихая музыка оказались не у дел.
— Тут недалеко есть чудесный итальянский ресторан. Я заскочил туда и заказал столик.
— А, у Рикардо? Не знаю, хорошо ли там, — я у них ни разу не была.
— Вот и отлично. Никогда не помешает получше узнать ближайшие рестораны, — сказал Дик, нетерпеливо брякнув ключами. — Твоя квартира или снимаешь? — спросил он, когда за ними закрылась входная дверь.
— Моя.
Он перешел дорогу, направившись к кое-как припаркованному зеленому спортивному «моргану». Анна опустилась на низкое пассажирское сиденье. Подождав, пока она усядется, Рейнольдс закрыл дверцу и обошел вокруг машины к водительскому месту.
Он даванул на газ, мотор взревел, и Дик, оскалившись в улыбке, прокричал:
— Надо немножко подремонтировать, а мне все некогда! Ты голодна?
— Да, еще как. Я почти весь день пробыла в Богнор-Регисе.
— Ничто так не способствует хорошему аппетиту, как свежий морской воздух!
И он рванул по улице точно сумасшедший, даже не пристегнувшись. Ее ремень безопасности вообще оказался сломан. Когда они подкатили к ресторану, Анна едва сдержалась, чтобы не выказать свой испуг.
Их поджидало хорошее местечко в нише, вдалеке от остальных столиков. Дик немедленно потребовал меню — и тут же отложил его в сторону:
— Красное или белое?
— Хм… красное, пожалуйста.
Он взмахнул рукой, подзывая официанта. Анна тем временем сняла пальто.
— Бутылку мерло и каннеллони для начала, а затем телятину в вине. Анна?
У нее не было времени ознакомиться с меню, а уж тем более что-то выбрать, а потому она с подачи официанта заказала дежурное блюдо.
Официант принес бутылку вина, откупорил ее и налил немного Дику для пробы. Тот замахал рукой: мол, не стоит беспокоиться. Официант наполнил их бокалы и удалился.
— За нас. Рад, что ты выбралась.
Анна сделала маленький глоток. Он отпил полбокала и отставил:
— Сейчас успокоюсь. Я опоздал, потому что та история об исчезновении мальчика внезапно разрешилась.
Он снова взял бокал, заглянул в него, отпил еще.
— Его тело обнаружили на кладбище Хайгейт.
— Очень жаль.
— Да уж. Его сбросили в наполовину выкопанную могилу.
Анна содрогнулась:
— Да, трудно подавить эмоции, когда дело касается ребенка.
— То, что сам чувствуешь, — уже второстепенно. Его бедная мать испытала сильнейший шок. Она не могла говорить, только сидела там с расширенными глазами, и слезы лились по лицу. «Спросите у нее, что она чувствует!» — велит мне редактор по мобильнику. А передо мной — трагедия этих людей. И им не надо объяснять, что они чувствуют, это и без того видно!
Он отломил кусок хлеба, намазал маслом и сразу весь запихал в рот, так что несколько минут не мог говорить.
— Ну а как твое дело продвигается?
— Медленно. Вот как раз хотела кое о чем с тобой посоветоваться. Как бы мне отследить газетное объявление, размещенное девять месяцев назад?