На пересадке в Линце сыщики покинули экспресс и пересели на пражский поезд. Они на короткое время остановились в этом городе искусств, но уже вечером два путешественника заняли места в ужасном поезде, который направлялся в Богемию. Они совсем не напоминали обитателей Сити.
Гарри Диксон и Том Уиллс превратились в господина Гуттманна, фабриканта игрушек из Нюрнберга, и его сына Людвига. Оба направлялись в горы, чтобы поправить здоровье, подорванное слишком утомительным трудом.
* * *
Эйзерхарр не совсем деревня, а скорее хутор, в котором всего полсотни домов, стоящих на окраине большого Богемского леса.
Никакая железная дорога не обслуживает маленькое поселение. Почти непроезжая проселочная дорога в рытвинах и выбоинах ведет к нему через пустоши и кустарниковые заросли. Земля здесь неплодородная. Никакой промышленности. В крае никто даже не теряет времени, чтобы добраться до Эйзерхарра, жители которого живут браконьерством в лесах и ловлей рыбы в речушках и прудах.
Летний вечер медленно превращался в ночь, последние лучи солнца окрашивали горизонт. Орел, летевший в свое гнездо высоко в горах, промелькнул на фоне еще освещенного облачка.
— Я сбил ноги в кровь, — пожаловался Том Уиллс, видя перед собой нескончаемую дорогу.
— Вон дымок, который тянется к темнеющему небу, — объявил Диксон. — Бьюсь об заклад, один дикий кролик только что испустил дух и попал в кастрюлю на очаге.
— Хоть бы вы оказались правы, учитель.
Дорога повернула. После поворота им открылось поселение, словно земля обетованная.
— Этот низенький домик, не столь отвратительный, как другие, может быть постоялым двором, — сказал Диксон.
В это мгновение на пороге дома показалась худая женщина с выдубленным лицом и уставилась на путешественников.
— Это постоялый двор Эйзерхарра? — вежливо спросил сыщик, поздоровавшись с женщиной.
Она печально покачала головой:
— Постоялый двор, если можно так сказать! Кто сюда заявляется, господин? Это — пустынный край.
Она повернулась и крикнула через открытую дверь:
— Дарко! Люди пришли!
Мужчина с морщинистым, но приветливым лицом появился в двери и церемонно пригласил путешественников войти.
— Постоялый двор, — подхватил он слова жены, — это слишком громко сказано! Раньше мы держали комнату для путешественников, но уже долгие годы она остается пустой. Но мы не позволим вам провести ночь под звездами. В крайнем случае мы с женой ляжем в хлеву.
Диксон и Том были тронуты радушным приемом этих бедных людей. Вскоре, пока женщина возилась на кухне, они расположились в комнате, как у себя дома, попивая чудесное богемское вино.
Надеюсь, вы отужинаете с нами, — сказал Диксон, когда хозяйка поставила на стол ароматное рагу из кролика, сдобренное местными травами. — И наполните кружки этим прекрасным вином.
Польщенный Дарко не стал противиться и занял место рядом с гостями за самым большим столом.
Не буду ли я слишком невежлив, если спрошу, что привело вас в этот затерянный край? — спросил хозяин.
Диксон сообщил ему историю о слабом здоровье Тома.
Сыну нужны воздух и спокойствие. Поэтому я искал удаленное место вдалеке от курортных городов и мест массового туризма.
Хозяин постоялого двора кивнул:
Конечно, этот край живописен, но совсем не комфортабелен для людей вроде вас если они хотят здесь отдохнуть. В полулье отсюда в гуще леса есть замок…
Жена хозяина вмешалась в разговор.
— Замок! — с горечью сказала она. — Старое, разрушенное гнездо бандитов посреди почти непроходимого леса, место, которого должен избегать любой добрый христианин!
— Помолчи, женщина, — недовольно перебил ее Дарко. — Я вовсе не собираюсь предлагать этим господам замок в качестве места проживания. Но из уважения к бедной даме Милошке я хочу, чтобы ты говорила иначе об этом замке, хотя у меня отношение к нему не лучше!
Женщина согласно кивнула:
— Бедная Милошка! Жить в одиночестве в этом жилище, где полно призраков! Бедная женщина! Бедная Милошка!