— Это дама Милошка! — воскликнули Дарко и его жена.
— Она, похоже, упала и рассекла лоб об острый камень, — сказал Гарри Диксон, осторожно промывая рану на лбу женщины, находящейся без сознания.
— Если только… — начал Дарко.
Но не окончил фразу, а женщина со страхом покачала головой.
Гарри Диксон пощупал пульс раненой.
— Примешалась и лихорадка, — прошептал он, нахмурившись.
— Она говорит, — сказал Том. — Вы слышите, она бредит.
Молодая женщина беспокойно двигалась. Ее глаза оставались закрытыми, но губы лихорадочно шевелились. Вдруг она закричала от ужаса и принялась говорить на диалекте, который ни Диксон, ни Том не понимали.
Но Дарко и его жена понимали, поскольку задрожали от ужаса.
— Что она говорит? — нетерпеливо спросил Гарри Диксон.
Дарко удрученно вздохнул.
— Ужасно! — с трудом произнес он.
— Что именно?
— Она только что сказала, что… граф Драгомин… вампир вернулся!
Замок ужаса
Утро явилось светлым и радостным, с солнцем, раскрывшимися и освеженными ночным ливнем цветами, с птичьими трелями, с шелестящим лесом. Ничто не напоминало о вчерашней страшной грозе.
Бледная, но оправившаяся Милошка покинула постоялый двор в сопровождении Гарри Диксона и Тома Уиллса.
— Я обязана вам жизнью, господин Гуттманн, — сказала она срывающимся голосом, в котором ощущалось утонченное воспитание. — Вы окажете мне большую честь, согласившись стать моими гостями, хотя я не могу предложить вам ничего особенного.
— Я принимаю ваше приглашение, мадемуазель, — ответил Диксон твердым и нежным голосом, который завоевал ему немало сердец. — Тем более что в юности я немного занимался медициной и могу оказать вам определенную помощь, потому что у вас довольно плохая рана.
Молодая женщина вздрогнула, и эта дрожь не ускользнула от внимания сыщика.
— Я упала, — прошептала она.
Гарри Диксон бросил на нее проницательный взгляд. Он знал, что она солгала.
Он тщательно осмотрел рану, которую вызвало не падение, а удар, нанесенный острым предметом.
— Надо проследить, чтобы рана не воспалилась, — заявил он тоном опытного врача. — Когда мы окажемся у вас дома, я наложу вам повязку получше.
Она признательно улыбнулась, и Диксон отметил невероятную печаль, омрачившую ее худое личико.
Дорога вела в гору. После довольно утомительной ходьбы они вышли на окраину леса.
Милошка выбрала тропинку, которую ни Диксон, ни Том не заметили, поскольку ее скрывали густые заросли. Она ступила на нее, дав знак гостям следовать за ней.
Лес закрылся за их спинами, как ворота тюрьмы, показавшись сыщикам враждебным и угрожающим.
— Похоже на разбойничий лес из старых сказок, — со смехом сказал Диксон. — Так и ждешь, что из зарослей выскочит людоед.
Плечи Милошки вздрогнули.
— Боже, не говорите подобных вещей, господин Гутт- манн!
— Почему? — легкомысленным тоном продолжил сыщик. — Честное слово, я хотел бы появления людоеда. Интересно знать, что он может против современных автоматических пистолетов.
Милошка бросила на него восхищенный, почти признательный взгляд.
— При условии успеть ими воспользоваться, — с улыбкой ответила она.
Гарри Диксон расхохотался:
— Мы с сыном чемпионы по стрельбе! Четыре года подряд мы выигрываем все призы! Смотрите!
На вершине дерева что-то зашевелилось. Диксон медленно поднял оружие, которое достал из кармана. Раздался выстрел.
— Попал! — радостно воскликнул Том.
Послышался треск ломающихся веток. Потом глухой удар. На землю упал небольшой кречет. Пуля снесла ему голову.
Милошка вскрикнула от удивления:
— Потрясающе!
Потом, слегка покраснев, добавила:
— Вы были бы хорошим телохранителем, господин Гутт- манн.
— К вашим услугам, мадемуазель, — серьезно ответил сыщик.
Она отвернулась, и они продолжили путь через лес.
Он становился всё гуще и зловещее. Том Уиллс, испытывая неприятное удивление, подошел к учителю.
Внезапно все трое замерли на месте: непроницаемую тишину леса разорвал жалобный крик.
— Что это? — спросил Том Уиллс.
— Боже… это… я думаю, пустельга… их так много поселилось в развалинах замковой башни.
Правда? — беззаботно удивился Гарри Диксон. — Я считал, что это ночной хищник.
Милошка промолчала и занялась колючкой, которая прицепилась к подолу ее платья, но сыщик заметил, что ее бледные щеки внезапно покраснели.
«Она не умеет лгать, — подумал он. Бедная девушка, что за ужасный секрет она хранит?»