— Вас называют доктор, господин Торн, вы — доктор медицины?
— Нет, моя область — естественные науки.
— Прекрасно, мне это удобнее, поскольку могу задавать вам вопросы, на которые многие ответить не могут. Вам известны случаи ликантропии?
Школьный учитель улыбнулся:
— Отлично, наконец узнаю настоящего Гарри Диксона. Определение этой болезни, ибо это настоящая болезнь, дано во многих книгах: Род умственного помешательства, когда больной во время приступа считает, что превратился в волка.
— И ведет себя так же?
— Действительно и зачастую.
— Вам известны подобные случаи?
— В Европе они редки и в основном ограничены районом Балкан. В Англии такие случаи были отмечены в начале XVIII века. Они чаще встречаются в отдаленных странах, например в Сибири, особенно в районах, граничащих с Манчжурией.
— Доктор Хакстон может быть ликантропом? Габриель Торн несколько минут хранил молчание.
— Не думаю, что он им является, — наконец сказал он.
— Но, быть может, в его окружении есть подобный больной?
А в это, — живо ответил доктор, — я верю.
Кто именно? — жадно осведомился сыщик.
Его собеседник покачал головой:
Вы слишком многого хотите, я этого не знаю.
Гарри Диксон внезапно наклонился к нему:
Вам известно о существовании бледных людей… отвратительно бледных людей?
Доктор Торн откинулся назад.
Бледные люди… Что вы о них знаете? — пролепетал он.
Один из них намеревался меня убить…
Где, здесь?
Нет, в Лондоне!
Как? Бледные люди в Лондоне? — завопил школьный учитель.
Он охватил руками голову и застонал.
А!.. Неосторожный… А! Несчастный!
О ком вы говорите?
Да о докторе Хакстоне, о ком другом я стал бы говорить?! — воскликнул доктор.
Эти люди… — тихо проговорил Диксон, — действительно мертвецы?
Габриель Торн не ответил. Он одним глотком осушил свой бокал и уставился своими пронзительными глазами на сыщика.
Слушайте, — произнес он.
Запретная страна
Маленькая группа добралась до речки Ингода к вечеру.
Группа состояла из одного европейца, четырех носильщиков и одного проводника-якута. Они с трудом продвигались вперед, сгибаясь под порывами яростного ветра, несущегося с диких гор хребта Яблоновый.
Европеец отдал приказ остановиться. Тут же был разбит лагерь, чтобы спокойно провести ночь.
Как только разгорелся костер и вода в котелках закипела, он пригласил проводника в палатку.
— Мы очень мало прошли сегодня, Нитикин, — с упреком произнес он.
— Завтра пройдем еще меньше, — глухим голосом возразил проводник, крупный мужчина с коричневатым лицом, — а еще меньше в последующие дни, поскольку мы вступаем на земли запретной страны, доктор Хакстон.
— Помолчите, — прервал его англичанин, — вы не имеете понятия, о чем говорите, Нитикин, для меня нет запретных стран.
Проводник протянул руку и откинул полог палатки, указав на носильщиков, сидящих у костра.
— Они дальше не пойдут, доктор. Сегодня они попросят рассчитаться с ними и уйдут. Настаивать бесполезно. Предлагайте им состояние в золоте и серебре, они дальше не сделают и шага.
— В этом случае мы оставим большую часть багажа и продолжим путешествие вдвоем, я и вы.
— Рискованный шаг, — пробормотал якут.
— Послушайте, Нитикин, я избавил вас от каторги, быть может, от смерти. Когда я доберусь до цели, которую пообещал себе достичь, мы вернемся к морю и отправимся в Америку.
Проводник печально покачал головой.
— Всё это прекрасно, доктор, при условии, что мы вернемся из мест, куда вы направляетесь.
— Запретное царство царя Анкирана. Неужели вы думаете, Нитикин, что я начал сомневаться в его существовании?
Азиат ткнул пальцем точно на север.
— Если судьба решит, мы будем там через трое суток, доктор.
Разговор внезапно был прерван хриплыми воплями носильщиков.
Они вскочили на ноги, опрокинув котелок с чаем, и яростно размахивали руками.
Дондо! Дондо! — кричали они, пытаясь спрятаться от непонятной опасности.
А вот это уж совсем плохо, сэр. Эти люди верят, что увидели дондо, хотя я уверен, что это не так. Пройди мы еще дальше и углубившись в горы, я бы не сказал…
Он повернулся к носильщикам и с гневом обратился к ним.
Посходили с ума или вам привиделось, вы прекрасно знаете, что дондо здесь нет, ведь мы еще не вступили на их земли.
Он поглядел на нас из-за этой скалы, — жалобно ответил один голос, — и состроил нам гримасу. Теперь мы все умрем… Мы тут же отправляемся обратно.