Будучи доволен услугами экономки, миссис Кроун, он все же решил взять на службу лакея.
На самом деле слуга был совершенно необычным, поскольку не занимался ничем, что входит в обязанности настоящего лакея.
Напротив, все в доме относились к нему с большим почтением.
Царь — слуга Гарри Диксона!
Это могло бы служить названием для этого рассказа, но автор так не сделал из уважения к его величеству Анкирану, царю шаманов.
Анкиран, как теперь называл его сыщик по настоянию самого царя, он же доктор Габриель Торн, что было подлинным именем английского гражданина, проводил долгие часы в компании своего «хозяина».
А тот постоянно переходил от роли профессора к роли ученика.
Так он узнал, что колдуны-шаманы составляли отдельную касту среди прочих знатных лиц и именно они царствовали, а не сам царь.
По поводу гирритов Анкиран по-прежнему хранил молчание, как он сам утверждал, в связи с полным незнанием дела.
— Не забывайте, не будучи колдуном, я не мог быть приобщен к их тайнам, — повторял он, — а все, что знаю, почерпнул из народных традиционных легенд. Это знание не обладает полнотой и зачастую ошибочно по причине полной закрытости магической науки шаманов.
И как часто случалось, Гарри Диксон погрузился в книги о путешествиях и труды восточных эрудитов.
— Что вы ищете? — часто спрашивал его доктор Торн.
— Гирритов Лондона, — неизменно отвечал сыщик.
Он вновь посетил дом доктора Хакстона, но был встречен слугой, который ничего не знал о судьбе своего хозяина и мадмуазель де Хаспа.
Старый отец Кейби оставил ключ от пустой лаборатории и покинул свою службу, отпустив короткое и банальное замечание:
— Если мне не платят, я не работаю!
Потянулись дни.
Однажды вечером Гарри Диксон, сверившись с барометром, сообщил, что относительно долго будет отсутствовать.
Доктор Торн тщетно упрашивал его отправиться вместе, предчувствуя опасность для сыщика. Но Диксон ничего не желал слышать.
Со мной будет только мой верный Том Уиллс, — сказал он.
Поздним вечером он пришел в зоопарк, когда последние посетители покидали широкие аллеи и вовсю гремели колокола, объявлявшие о закрытии.
Ночные сторожа заступали на службу. Среди них Гарри Диксон заметил Боба Джарвиса.
Джарвис явно растерялся, внезапно увидев сыщика рядом с собой. Он слегка покраснел.
Диксон обратил внимание, что на стороже был костюм хорошего покроя, а на левом запястье поблескивали часы с браслетом.
Дела идут хорошо, старина Боб? — осведомился сыщик невинным тоном.
Неплохо, господин Диксон, спасибо, — уклончиво ответил сторож.
Значит, вы приняли щедрые чаевые от бледного человека, — внезапно огорошил сторожа Диксон, вонзив свой стальной взгляд в глаза собеседника.
Сторож явно смутился.
Я не знаю… что вы хотите сказать, — пролепетал он.
Хватит скрытничать, Боб, — сурово сказал Гарри Диксон, — не забывайте, что вам грозит не несколько месяцев тюрьмы, а особая камера в Ньюгейте, а затем последует утренний визит Джека Кетча, лондонского палача!
Боб задрожал как осиновый лист.
Меня нельзя ни в чем упрекнуть, — с трудом выговорил он.
Как ни в чем? А отвратительное сообщничество в подлом убийстве вашего товарища Уокенса? Что делал бледный человек ночью в зоопарке?
Бледный человек? — Джарвис был явно удивлен. — Но это не он… Он не более бледен, чем вы или я!
— Неважно, — возразил сыщик, — но имейте в виду, что я осведомлен обо всем и не хочу испытывать вашу искренность по отношению к правосудию вашей страны. Я знаю, что здесь регулярно появляется иностранец, но только тогда, когда стоит хорошая погода и нет угрозы дождя.
— Ой, это правда, — наивно признался сторож.
— Что он здесь делает?
— Да, ничего особенного… Он просит моего разрешения смотреть ночью на тигров, но не делает ничего запрещенного.
— Вы в этом уверены? Недавно директор зоопарка известил меня, что хищники стали нервными и какими-то угнетенными.
— Это так, — согласился сторож после недолгого колебания, — но я не думаю, что это вина этого человека.
— Вы его знаете?
— Нет!
— Лжете… Вы прекрасно знаете криминальное подполье Лондона и людей, которые там вращаются. Где он живет?
На этот раз Боб был сломлен.
— Он называет себя Вейсмюллером. Он немец. Живет на Уайтчепель-род в маленькой пустой лавчонке, где занимает комнаты второго этажа.
— Спасибо, — кивнул Гарри Диксон. — Большего мне не надо. Сегодня хорошая погода. Можете спокойно пропустить его, как обычно.