Ведьма внезапно обрывает себя и снова отдёргивает руки.
— Отдохни. Ты не спала ночью, — строго произносит она.
Мара кусает губы.
— А что с?..
— Иди!
Ведьма разве что не хватает Мару за шкирку, так что та чувствует себя обиженно. Ведьма редко вышвыривает так посетителей, и Маре не по себе. Но спорить со старухой — себе дороже, поэтому Маре ничего не остаётся, как уйти к себе.
Она справедливо решает, что может проспать весь день, и, зайдя к Войке, просит себя не тревожить. Та лишь жмёт плечами: Войка нисколько не выглядит уставшей или обеспокоенной. Мара смеётся в ответ на пожелание выспаться.
Чуть поднявшееся настроение портится, когда она заходит в хижину. Из глубины мерцают глаза матери, явно собирающейся поговорить с Марой; Маре с матерью разговаривать не о чем. Она укладывается на постель и укрывается теплой оленьей шкурой. Засыпает Мара быстро.
Снится прошлое и умерший в Марином детстве отец. Она переваливается с бока на бок; земля холодная и жёсткая: на дворе стоит поздняя осень. Мара ворочается ещё какое-то время, пытаясь отогнать сон о когда-то счастливой семье. Мара до сих пор таит злость на мать и скучает по отцу, и это не даёт ей спать.
— Мара, — зовет тихий голос, вновь и вновь повторяя её имя.
Мара вскакивает с места, тряся головой, убирает со лба волосы. На неё с лёгкой насмешкой смотрит Керга, и Мара смущается.
— Уже сумерки, — усмехается молодой вожак. — Тебе пора.
— Спасибо, — бормочет Мара.
Керга уходит, и Мара смотрит ему вслед. Мысли путаются.
Мара смутно помнит, кто следил за шаманом до неё, но послушно идёт за привязавшимся к ней сплетником-Симом. Тот болтает без умолку, рассказывая о какой-то ерунде.
Мара зевает.
— А шаман вообще странный, — доверительно шепчет вдруг Сим, и Мара прислушивается. — Представляешь, он сидит там весь день, а есть совсем не хочет! Я видел, Керга ему предлагал. И ни слова не говорит! Если бы он не пел тогда, ну, в лесу, я бы подумал, что он немой!..
Мара обрывает восторженную речь волчонка подзатыльником.
— Ай! — визжит Сим. — За что?
— А какой толк с того, что ты весь день только и бегаешь туда-сюда? — фыркает весело Мара. — Лучше бы на охоту напросился!
— А ты вообще весь день дрыхла! — подначивает старшую Сим.
Мара вздыхает. Симу всего лишь двенадцать зим, а он уже так остёр на язык; что станет, когда он вырастет?
— Зато всю ночь не буду.
Сим отстаёт на половине дороги, и в груди Мары сворачивается неприятное чувство. Место, где держат шамана, находится довольно далеко от селения. Это одна из мелких пещер, разбросанных у подножия гор тут и там, только у этой есть особенность — глубокий округлый провал в полу, словно вырытая в камне яма, из которой без помощи выбраться невозможно. Мара знает об этом месте лишь понаслышке, и проводить там половину ночи — потом её должны сменить — ей не хочется. Но долг есть долг; ради племени она сделает всё, что угодно.
Мара не совсем знает, где находится нужное ей место. Она останавливается, в задумчивости принюхиваясь. В человечьем обличье волчьи инстинкты притупляются, но особая связь с соплеменниками даёт Маре их учуять.
Сзади кто-то окликает её.
Мара разворачивается и удивленно натыкается взглядом на улыбающегося Кергу. Молодой вожак подбегает почти тут же.
— Ты же не знаешь, куда идти? — интересуется он. — Я провожу.
Мара кивает и благодарно следует за Кергой. Тот снова улыбается, но Мару пугает его улыбка.
— Шаман ведёт себя слишком спокойно. Он даже не пытался выбраться оттуда, только сидит и смотрит в стену.
— Мне Сим выболтал, что шаман не ест и всё время молчит, — тихо, словно по секрету, говорит Мара.
Керга подтверждает её слова кивком.
— В общем, будь осторожна, — просит Керга. — Я пока не решил, но мы, скорее всего, пойдём охотиться ночью. Если что-то… — тут он смотрит на неё так пристально, что по спине бегут мурашки, — если понадобимся, зови. Мы услышим и придём на помощь.
— Спасибо, — натянуто благодарит Мара и делает в уме пометку не обращаться сегодня в волка. Больно уж ей не нравится чужой взгляд.
Она почти не видит в темноте лицо Керги.
***
В пещере не светят даже звёзды, и от этого не видно вообще ничего. Маре бы даже не помог сейчас второй глаз. Пахнет сыростью, и под ногами скользко. Касаясь стены, Мара идёт на ощупь. Под пальцами попадается что-то склизкое, и она с тихим стоном морщится.