- О, нет! Я должна была догадаться. Коготь Тени?
- Да, противоядия в медпункте нет.
- Чёрт! Мне нужно к ней, – Мадина уже хотела бежать, но вдруг остановилась, – стоп. Я же не знаю состав мази! Я использовала последнюю. Выходит, этот докторишка насилу закрыл её в медпункте и не может вылечить? Аня говорила, что ей трава нужна, а он “постельный режим”. Сейчас я с ним разберусь, но жевать резину некогда.
- Аня написала на стекле слово “АДА” и хочет, чтобы я попросила у неё помощи. У этой сумасшедшей?
- Хм. Возможно, не такая она и сумасшедшая. Сделаем так. Ты беги к библиотеке, постарайся что-нибудь узнать у Ады, а я пока загляну к этому светилу медицины, заодно поговорю с ней.
- Аня очень слаба, тебе не удастся с ней поговорить, а Глеб Валерьянович хороший врач, он делает свою работу.
- Я заметила. Собирается угробить самого дорогого для меня человека.
- Да он тебя просто вышвырнет.
Мадина засмеялась:
- Сомневаюсь, что это у него получится.
- Мадина!
- Революционный приказ слышала? Шагом марш выполнять!
И она умчалась в сторону медпункта. Не понимаю, что даст ей этот скандал, если Аньке всё равно легче не станет? Так. Время. Сколько сейчас? 10:30.
Вдруг внутри меня что-то переключилось. “Гиса, ты слишком серьёзно стала воспринимать спектакль. Неужели ты поверила в этот розыгрыш, как вчера с террористами?” Чужой, незнакомый голос отчётливо произносил эти слова в моей голове. Я оглянулась – вокруг никого не было. Вот только галлюцинаций не хватало! “Гиса, зайди в домик, погляди на себя! Тебе не нужно никуда спешить!” Я не слышала прежде этого голоса, и могу с уверенностью сказать, что принадлежал он не Валькоту. Тогда кому?
Я остановилась напротив домика и поднялась на крыльцо по ступенькам, вошла в комнату. Таймаут. Нужно привести мысли и себя в порядок. Взглянув в зеркало, я не узнала своего отражения – не расчёсанная, уставшая, с мешками под глазами, да ещё и заплаканная. Нервные переживания последних дней превратили меня, как сказала бы Анька, в зомби. При мысли о ней я снова начала плакать. Нет. Так дело не пойдёт. Нужно взять себя в руки и сосредоточиться. Кто они для меня такие? Может быть, весь этот лагерь какая-нибудь выдуманная иллюзия. Я им ничем не обязана. Ни им, ни Тесле, ни Генде, ни этому странному парню из снов. Возможно, он кого-то спас, но меня выдернули из привычного мира, оторвали от близких, постоянно обманывают, не доверяют, да ещё и подвергают смертельной опасности. Какой смысл расстраиваться из-за происходящего? Вместо слёз мне нужно думать каким образом отсюда сбежать. Почему я вдруг решила, что Анька умирает из-за меня? Она отправилась куда-то, ни слова не сказав ни мне, ни вожатым, ни даже Мадине. Если её сестёр кто-то похитил и держит в каких-то подземельях, то для этого существует полиция. Если вместо того чтобы заявить куда следует и провести антитеррористическую операцию она лично ввязалась в бой, то виновата исключительно сама. С другой стороны, не могу же я её оставить умирать. Одно дело злиться на человека или не доверять ему, но не принести лекарство – это уже подло.
“Не спеши в библиотеку, проверь, что у неё в рюкзаке” – снова послышался голос. Я ничего не понимала, скорее всего, это просто встревоженные мысли. Мой взгляд упал на Анькин рюкзак, лежащий у её кровати. Это было не совсем красиво – рыться в чужих вещах, но не воспользоваться таким шансом я просто не могла. Вдруг я найду здесь какие-то подсказки ко всему, что происходит? Мадины не будет несколько минут, но всё же я, осмотревшись, занавесила окно и заблокировала изнутри замок, чтобы никто случайно не вошёл. Приняв необходимые “меры предосторожности”, я подняла рюкзак и осторожно потрясла. Внутри что-то звякнуло. Затем расстегнула замочек и заглянула вовнутрь. Ничего не случилось – меня не парализовало, взрыва не произошло, и гремлин оттуда не выпрыгнул. На дне позвякивали несколько разноцветных скляночек, вперемешку с какими-то пакетиками и коробочками. Поверх лежала небольшая, но довольно потрёпанная книга в кожаном переплёте. Уж не тот ли самый манускрипт по магии, который Аня нашла в Чернобыле? Я вытащила её и пролистала несколько страниц с загадочными схемами, рисунками и непонятными словами, написанными на незнакомом языке. Так и есть. Наверное, это какие-то заклинания, лучше их не читать, а то призову какого-нибудь демона. Из книги выпал сложенный вчетверо листок. Развернув его, я увидела, что это карта лагеря с кружками, стрелочками и пометками. Над кружочками были проставлены цифры, а внизу что-то вроде таблицы:
Гравитон №4, склад, нестабилен, проверить.
Гравитон №2, ворота. Заряд 24%, доложить руководству.
Гравитон №16, столовая, нестабилен, проверить.
Гравитон №11, библиотека, помехи или неисправен, разобраться.
Видимо, речь шла о каких-то неизвестных мне устройствах, размещённых на территории лагеря, о которых Анька собирала информацию. Но мне эти цифры ни о чём не говорили. Из этого следовало лишь то, что она в курсе происходящего, но говорит гораздо меньше, чем знает.
Аккуратно сложив листик и книгу обратно в рюкзак, я поставила его на прежнее место с мыслями что сейчас происходит в медпункте. Надеюсь, там обошлось без мордобоя? Или Мадина в порыве ярости крушит кабинет Глеба Валерьяновича? Всё же Аньку чисто по-человечески жаль. Она ко мне хорошо отнеслась, как, впрочем, и Мадина. Как бы там ни было, но я должна ей помочь.Но как только я вышла из домика, желание немедленно бежать в библиотеку, спасая жизнь подруги, снова пропало. “Не спеши, времени ещё предостаточно”, – то ли мысли, то ли голос одобрили мои действия.
Я направилась к летнему умывальнику за домиком, расчесалась и умылась. Даже попыталась улыбнуться. Ну вот, Гиссарико, теперь другое дело, ты готова к переговорам с Адой. Главное, не забывать, что всё это игра для моего выздоровления. И незачем погружаться с головой в лагерную жизнь. Я даже удивилась, что несмотря на недосып и все те ужасы, которые я видела ночью, со мной не случился припадок. Всё же Глеб Валерьянович гений, раз придумал такую методику лечения для меня. Интересно, а Тени – это переодетые пионеры или такие куклы на радиоуправлении, как в комнате ужасов “Лунапарка”? Скорее всего, второе, только как они сделали, что они летают? Наверное, где-то внутри баллон с гелием. А я уж было испугалась по-настоящему. Неужели папа столько денег вложил, чтоб создать все эти декорации для моего лечения? Или просто здесь реабилитационный центр? (Вот Ада точно на лечении.) Потому и сигнал мобилки глушат, и родителей не пускают, чтоб создать полную иллюзию оторванности от мира. Хотя здесь довольно хорошо. Чистый воздух, природа, неплохо кормят, а вчерашний фейерверк чего стоит! Приеду домой, обязательно обо всём этом напишу в блог, а пока что на досуге сделаю несколько заметок и зарисовок. К примеру, нарисовать Тень и Буку? Таких в зоопарке не встретишь.
“Но ты можешь встретить их в особняке, иди туда!”, – яркая, словно молния, вспышка в голове.
Конечно! Аня меня больше не интересовала. Я вернулась в домик, чтобы взять альбом и карандаши, вспомнив “Муки Ада”. Смогу нарисовать и получше! На выходе я взглянула в зеркало. Позади клубилось облачко серого тумана, и я готова была поклясться, что внутри него блеснули два огненных глаза. В страхе я обернулась. Передо мной стоял парень в плаще и капюшоне, я не поняла, каким образом он попал в домик, видимо я оставила незакрытой дверь.
- Здесь у тебя нет власти над ней! – он резким движением рассёк туман и тут же исчез вслед за ним.
Всё произошло настолько быстро, что я даже не успела испугаться.
- Кто здесь? – закричала я. Естественно, никто не ответил. Я осмотрела домик, заглянула под кровати, в шкаф – пусто. Замок на двери был закрыт. Значит, у меня снова начались галлюцинации! Сперва я даже не поняла, что я делаю в домике, ведь я спешила в библиотеку. Да и зачем мне вдруг понадобились карандаши и альбом, которые я держала в руках? Я взглянула на часы – 11! Целых полчаса потеряно! За это время Аньке могло стать хуже. Стремглав я вылетела из домика и остановилась, переводя дыхание, лишь у дверей библиотеки.
Мысленно я принялась выстраивать с чего начать разговор с Адой, и как только собралась войти, дверь распахнулась, и оттуда вышел парень с крашеными зеленоватыми волосами. Сомнений быть не могло. Макс. Я-то думала, он лежит в медпункте, а оказывается жив – здоров, и, конечно же, из медпункта сразу в библиотеку – на пару с Адой читать Пушкина. Вид у него был подавленный, а рука перебинтована, и он старался её прятать за спину. Наверное, следовало спросить, как он себя чувствует? Но Добров начал первый: