Кастиэлю это казалось безумством. Он не видел смысла в доброте. На все поведение Сэма граф уверенно заявлял: «Вы можете растратить жизнь на добрые дела, но сами так и останетесь ни с чем».
Впрочем, в поведении Самуэля он видел и для себя пользу. Для него поместье Харвеллов являлось подобием публичного дома, только здесь не надо было ни за что платить.
Глядя на свое отражение в зеркале, Кас усмехнулся. Ярко-синие глаза будто бы светятся изнутри. Черные волосы взлохмачены, но это выглядит так, будто он потратил на это не меньше нескольких часов.
Сегодня он выбрал синюю шелковую рубашку, черный смокинг и сапфировые запонки. Камни переливались на свету, попадая точно в цвет глаз мужчины.
- Безукоризненно, - наверное, если бы было можно, граф Кастиэль выбрал бы в свои единственные спутники жизни себя. На его лице мелькнула ослепительная, ледяная улыбка.
Закончив со своим внешним видом, Кас снова занялся тетрадкой.
«Я мир пересчитал по катастрофам,
И по крови, и по чужим попыткам жить.
Я был каким-то, кажется, аморфным.
Ох, вы, поверьте, не заставите меня любить».
Несколько раз переглядев написанное, Кас потянулся, чтобы зачеркнуть это, но потом остановился. Холодная, слегка безумная улыбка сделала его лицо еще прекраснее, еще обворожительней.
Кажется, что бы не сделал этот зазнавшийся, роскошный мужчина, ему все сойдет с рук. Все под его влиянием покажется идеальным.
Положив тетрадь в потайной ящик, Кастиэль быстрым шагом спустился вниз, где его уже ждала карета.
Лондон готовился к вечерним приемам. По дорогам одна за одной сновали кареты. То тут, то там мелькали яркие платья женщин и черные ливреи лакеев. Каждый вечер, как минимум, с десяток домов открывают свои двери, чтобы впустить гостей. Выбор. У вас всегда есть выбор, куда пойти и с кем увидеться. В Лондоне это последнее, что действительно можно выбрать.
Карета Кастиэля встала в середине города. Кажется, впереди что-то случилось, и теперь не проехать.
- Поедем в объезд, - хмуро решил Кастиэль, после недолгих раздумий. Эта идея сразу ему не понравилась. Он ненавидел бедные районы города, которые они как раз заденут при объезде.
Грязные, нищие, все в обносках, люди бросаются к карете, прося подать милостыню. На лице Кастиэля ни одной эмоции. Люди бросаются под колеса, копыта. Откуда-то издалека раздается женский визг, больше похожий на крик. А следом – детский плач. Надрывно. Взахлеб. Кто-то тянет руки к графу, сидящему в карете. Такое прекрасное, идеальное лицо Кастиэля искажается отвращением, презрением, брезгливостью. Передернув плечом, Кас подается вперед.
- Быстрее! – голос его не хуже хлыста ударяет по кучеру.
Карета рвется вперед, как будто бежит, как будто сзади пожар. Но пожар не снаружи - он внутри Кастиэля. Он заставляет графа сделать непроницаемое лицо, отвести глаза, закусить изнутри губу. Все вокруг кажется слишком земным, обыденным, приземленным, в то время как Кас на своем маленьком островке роскоши похож на Ангела, только что сошедшего с небес.
Хотя куда ему, в Ангелы…
- Пру, пру! – с резким звуком, стуком копыт, карета останавливается перед домом Харвеллов.
Кастиэль спрыгивает, не дождавшись полной остановки, выглядя при этом, как дикий кот, изящно и грациозно, так, что идущая по улице девушка невольно ахнула и посмотрела на него восхищенным взглядом. Мужчина поймал ее взгляд и одарил кивком и ослепительной улыбкой. Легкой и уверенной походкой он вошел в особняк.
Всюду горят свечи, везде расставлены напитки, а Кастиэля встречают ослепительными улыбками и кивками.
- Кастиэль! – уже на входе Каса подхватывает статный мужчина с веселыми глазами. - Как давно я тебя не видел, мой друг. Говорят, что ты проводишь больше времени с Меган, чем с нами.
- Надеюсь, слухи распускает не она сама, Кроули. Потому что это неправда. Я всего лишь пересекся с ней пару раз. И ты это знаешь, - Кас хмуро усмехается и тут же спешит за напитком. Не отставая ни на шаг, Кроули идет с ним, протягивая ему сигарету.
- Ты слышал новость? Сын Мэри, ах какая девушка была… - Кроули присвистнул, но тут же вернул свое внимание тому, чтобы поделиться новостью с другом. - Так вот, сын Мэри после смерти отца переехал к Сэму, и теперь живет тут.
- И мне должно быть до этого какое-то дело? – Кас удивленно приподнял бровь.
- Ты его еще не видел, да? – Кроули выдавил из себя холодный смешок. - Я уже сказал Гейбу, кстати, он бродит где-то здесь, что этому парню нужно идти в публичный дом. Он будет нарасхват.
- Сибарит, - фыркнул Кас, уделяя все внимание выпивке. Встретив удивленный взгляд друга, он рассмеялся.
Казалось, что в ту секунду, когда по комнате начали разноситься мелодичные переливы смеха Кастиэля, все в зале замолчали, прислушиваясь к этому по истине великолепному звуку. Чудесные оттенки бархатного голоса сливались в нечто похожее на звон колокольчиков. Хотелось смеяться вместе с ним, даже не слыша шутки.
Кас всегда знал, как действует его голос на людей, а смех – в особенности. Он пользовался этим при любой возможности. Впрочем, в основном голосом, не смехом. Заставить его смеяться было очень трудным делом.
Быстрым шагом к мужчинам приближался Габриэль.
- Кастиэль, - Гейб кивнул другу. - Я рад, что ты пришел. Но советую вести себя потише. Иначе тут появится Меган и попытается украсть тебя в свои объятия.
На эту фразу друга Кас лишь закатил глаза. Все они знали, какой настырной может быть Мег Мастерс, когда захочет. Но этот самоуверенный граф всегда знал, как заставить заткнуться эту заносчивую блондинку.
- Да где его черти носят! – Кроули озирался по сторонам. За что тут же был вознагражден любопытными взглядами двух друзей. - Я про Дина Винчестера. Сэм обещал познакомить нас поближе. Ну, если вы понимаете, о чем я…
Габриэль и Кас тут же потеряли интерес к тому, что говорит Кроули. Хотя, стоит признать, что Кастиэль был заинтригован. Лично с Мэри он не был знаком, но наслушался о ней всякого. Как и о ее скоропостижном отъезде в Америку. Кроули уверяет, что она сбежала прямо за день перед их свадьбой. Впрочем, слушать этого сумасшедшего себе дороже.
- Знаешь, Кастиэль, - Габриэль хмуро посмотрел на друга, желая затронуть тему, которая волновала его уже который день. - Анна была мне другом. Мы с ее родителями знакомы очень давно…
- Не начинай, Гейб. Мы это уже обсудили. Это был ее личный выбор. Ты прекрасно знаешь, что я никогда никого ни к чему не принуждаю, - Кас остался безразличен. На лице не дрогнул ни один мускул. Но взглядом он отыскал родителей Анны, которые стояли в стороне и не обращали ни на кого внимания. Вид у них был убитый. Кас лишь качнул головой и усмехнулся.
Тут его взгляд обратился к фигуре, неловко застывшей в стороне. Казалось, что ему мешает абсолютно все: и смокинг, и запонки, и его обувь… При этом самой яркой чертой во всем образе были яркие зеленые глаза. Быстрым движением парень потянулся к волосам, чтобы растрепать их, но тут же себя одернул. Не отрывая взгляда, Кас провел языком по нижней губе. Под смокингом юноши вырисовывалось накачанное, мускулистое тело, готовое вот-вот сорваться на бег. Он был напряжен, и это было видно любому.
Их глаза встретились.
- Сибарит, - повторил Кас каким-то тихим, отстраненным голосом, но это тут же привлекло внимание Кроули.
- И что я тебе говорил? Скажи честно, ты бы им воспользовался, - Кроули усмехнулся. Гейб уже хотел было одернуть друга, но заметил взгляд Каса и остановился.
- О нет, - Кас отвел глаза от юноши и хищно улыбнулся. - Я бы взял его в рабство.
- И это я еще сибарит после этого! – Кроули весело рассмеялся, качая головой. Лицо Габриэля осталось непроницаемым.