– Вот видишь, потихоньку дошли, – оглянулся Володя на Абрека.
Пес стойко преодолел весь путь, ни разу не заскулил и не остановился. И сейчас он тоже смотрел на родные окна, как смотрит измученный штормом матрос на возникший из глухого тумана спасительный маяк. Приоткрыл пасть, словно собирался приветственно гавкнуть, но передумал, решил поберечь последние силенки.
Похоже, с лоджии их все-таки разглядели – родители рука об руку ждали у лифта. Мать ахнула, потянулась, чтобы обнять, но Владимир выставил ладонь, удерживая ее на расстоянии. Другой рукой легонько похлопал себя по куртке, объясняя причину.
– Что произошло? – Отец не отрывал взгляда от кровавой лужицы посреди лифтовой кабины, которая успела натечь с брюха пса. – Где Таня?
– С ней все в порядке, скоро вернется, – попытался ответить как можно тверже Владимир, хотя понятия не имел, где сейчас сестра и когда изволит появиться.
– Что это за ребенок? – Мать опасливо косилась на торчавшую из-под полы куртки босую израненную ступню. – Он хоть живой?
– Живая, – сказал Володя. – Она потерялась – наверное, в панике выбежала раздетая из дома или из садика. У нас тут не пойми что весь день творится.
– Давай возьму. – Мать протянула руки.
Отец уже уносил в квартиру тоненько скулящего Абрека.
– Нет, мам. Она только успокоилась, заснула. Я сам отнесу в свою комнату, а ты сообрази какой-нибудь еды – возможно, она с самого утра не ела. И мокрые полотенца, чтобы обтереть хоть немного. И еще перекись и йод.
Мать, получив четкую инструкцию, покивала и унеслась в сторону кухни. Отец за распахнутой дверью ванной промывал раны Абрека, щелкал ножницами, выстригая шерсть в поврежденных местах. Владимир прошел в свою комнату, осторожно уложил малышку на покрывало, спеленал, будто в конверт. Девочка была в том состоянии, когда ничто, кажется, не могло ее разбудить. Вялость и неприятная податливость маленького тела пугали. Володя даже использовал трюк, о котором только в книжках читал, – поднес к ее лицу зеркало, перед которым брился по утрам. Поверхность запотела, и он успокоился.
Услыхав за дверью торопливые материнские шаги, положил на глаза малышки скрученную в жгут собственную футболку и встал рядом наготове – вдруг внезапно проснется и задергается.
Мать принесла несколько йогуртов, подогретое молоко.
– Вот для начала, а сейчас кашку сварю, с медом. Ты ее сперва покорми, она, похоже, совсем обессилела. Позже принесу таз с водой, прямо тут помоем ее. Ванную отец занял… Что за нелюди такое с Абреком сотворили?
– Да там некоторые личности совсем обезумели к концу дня. Это он, бедолага, меня защищал.
Володя говорил, а сам ощущал, как наполняет тело свинцовая усталость, набухают веки. Позади остался бесконечный и очень трудный день, но расслабляться было нельзя, Таня еще не вернулась. Мать коснулась его руки, он вздрогнул и осознал, что несколько мгновений спал стоя.
– Насчет девочки… надо, думаю, прямо сейчас в полицию звонить? Ее родители наверняка с ума сходят.
– Я позвоню, мам. Ты не волнуйся.
Едва мать вышла, как зазвонил мобильный. Высветилось имя: Маго, и Милич со всей силы хлопнул себя ладонью по лбу: как же он не вспомнил, что у него есть телефон мальчишки! Алекнул – и услышал подрагивающий от волнения голос сестры:
– Вовка, ты дома уже? Родители вернулись?
– Вернулись, они в порядке. Из-за тебя только переживают. Ты где вообще?
– Ну, мы все у Вики сейчас. Почти все… Поняли, что ты тут побывал, освободил Абречку. А Викин отец не вернулся, она к нам идет ночевать, ты предупреди там папу и маму…
– Что значит почти все? – сбившись с дыхания, едва выговорил Милич, так ему не понравились эти слова, да и весь тон сестры, наигранно-оживленный. – Что-то случилось? С кем?
– Здесь я, Вика, Злата и Маго, – отчиталась Таня, и он сумел выдохнуть. – Все в порядке. Платон… ну, он не с нами, лечит свою ногу.
– Вам удалось что-то? – понизил голос Володя.
– Да! Очень даже удалось. Мы нашли еще троих детей, сейчас они уже в безопасном месте. Только одну девочку не нашли, но уже ночь, она, наверное, забилась куда-то. Завтра снова возьмемся.
– Можете поскорее прийти сюда все вчетвером?