– Домой или в башню? – спросила Диана, когда они с братом свернули на пустынную улицу меж высоких живых изгородей. Так поздно вечером на улицах Ронненберга было немного людей, и молодые маги, к своей радости, не привлекли ничьего внимания. Стиг помолчал.
– У нас ещё есть четыре дня.
– Ключ к рукописи может быть только в башнях.
– Мы не сможем покинуть башню ещё год, если сейчас вернёмся, – напомнил
Стиг. – И что ты надеешься там найти? Единственный путь к правде лежит через Игла, знавшего дракона лично. Диана вздохнула.
– Я понимаю. Но Игл – король грифонов, его страна лежит в месяцах пешего пути. Даже владей мы магией порталов, за четыре дня не добиться аудиенции. Стиг улыбнулся.
– Сын Игла, Гориэк, сможет устроить нашу встречу. Я слышал, у грифонов есть машины для разговоров на любом расстоянии.
– Машины… – Диана поморщилась.
– А что делать? – юноша пожал плечами. – Магия такого уровня нам пока незнакома. Девушка решительно кивнула.
– Хорошо. Но сначала – дочитаем рукопись! Идём домой.
– Нет, – возразил Стиг. – Дома станут задавать вопросы. Устроимся в парке, там есть несколько беседок. У нас каникулы, помнишь? Никто не знает, что мы вернулись. Диана с любопытством моргнула.
– Но я голодная, – заметила она. Стиг фыркнул.
– Заглянем на ближайшую псарню.
– Я вторую неделю не ела, как человек.
– Две недели выдержала, значит ещё один день точно сумеешь. Диана недовольно нахмурила брови.
– Почему ты не хочешь идти домой? Стиг оглянулся. Улица была пуста, последние лучи солнца бросали зловещие тени к ногам юных магов. Вздохнув, юноша подошёл к сестре вплотную.
– Эльф из Каэр Мортара мог прислать грифона и предупредить, чтобы нас обыскали, как только вернёмся, – сказал он вполголоса. Диана вздрогнула. Помолчав, она кивнула и первой направилась к парку, раскинувшему кроны деревьев в западной части города. Стиг шёл рядом. Пустую беседку удалось отыскать не сразу; в двух горел свет, в третьей было темно, но слышались такие звуки, что молодые маги поспешили пройти мимо. Наконец, когда на небе уже сверкали первые звёзды, Стиг и Диана вошли в изящную закрытую беседку. При их появлении, белый магический шар под потолком самостоятельно вспыхнул. Не говоря ни слова, Диана вытащила свиток и бережно развернула золотую фольгу. Брат и сестра склонились над пожелтевшим от времени пергаментом.
«Магистр…» – от предвкушения я с удовольствием играл Силой, не спеша двигаясь к седьмой Башне – огромной, почти до облаков. У входа стояли несколько стражников.
– Я иду к Магистру по важному делу. Прошу пропустить, – спокойно сказал я.
– К Магистру нельзя пройти без приглашения, эльф – ответил старший.
– Мне можно… – улыбнулся я, и стражники упали к моим ногам. От ощущения, что я мог делать всё, что хочу, и при этом никого не убивать, в душе поднималось тёплая радость. Я открыл высокие двери и прошёл в коридор. Там я стал туманом и, мгновенно вознёсшись на вершину, вновь принял вид эльфа. Бронзовая дверь с барельефом Мыслителя бесшумно открылась, пропустив меня в сводчатый зал. Вдоль стен стояли резные шкафы, заполненные книгами. Стены украшали гобелены с изображениями магических фигур, а в центре, рядом с круглым мраморным столом, за которым сидел старый волшебник в белой мантии, стоял хрустальный алтарь, на котором я увидел две золотые шкатулки. Волшебник поднял голову от книги.
– Здравствуй, мальчик, – он улыбнулся. – Ты ко мне? Ненависть оставила мою истерзанную душу в эти минуты, и я от чистого сердца ответил:
– Нет, Магистр. Я пришёл за Книгой. Он только шире улыбнулся, глядя, как я не спеша приближаюсь к столу.
– Что ты надеешься прочесть в Книге Древних?
– Способ исполнить свою клятву, не погубив тысячи невинных жизней,
– совершенно правдиво ответил я. Маг, казалось, немного удивился.
– Ты странно говоришь для пятнадцатилетнего мальчика, эльф.
– Я уже не мальчик, о Магистр. Я слишком многое перенёс. Он тяжело вздохнул.
– Ты был в плену… Мне очень жаль, сынок. О, боги, как мне захотелось обнять его и выплакать всю свою боль… Только сейчас я понял, КЕМ был для меня отец. От бессильной ярости воспоминаний в глазах потемнело.
– Да, мудрый человек, я провёл в плену пять лет. Родителей убили у меня на глазах, а затем, победители заставили меня присутствовать на пиру как шута, и смотреть на голову своего отца. Позже на мне тренировали воинское искусство молодые воины врага, и каждый раз я выживал только думая о мести. Месть стала мне матерью, только она не давала покончить с собой, когда я, закованный в цепи, валялся в подземельях, когда меня секли кнутом, когда меня травили собаками, а друзей казнили на моих глазах. О маг, я более не мальчик, хотя мне лишь шестнадцать лет. Волшебник закрыл глаза.
– Сын мой, Тьма не пребудет вечно, поверь. Мы почти победили, в мире остались лишь жалкие остатки сил Зла. Но боги справедливы. Они обязательно дадут тебе шанс найти покой для своей души. Верь в них, сынок, и они станут бальзамом для твоих ран. Знай, что более никогда Тьма не возьмёт вверх, и никто не сможет творить подобное! – Магистр вышел из-за стола и положил руку мне на плечо. Я дрожал. Неужели они не понимают?! Неужели не видят, что они такое?! Как возможна подобная слепота?! Он пришёл в ужас от моей истории. От моей НАСТОЯЩЕЙ истории. Но что он скажет, объясни я, КТО такой? Он проклянёт меня и, имей он силы, вновь сделает то же самое. Я содрогнулся, ощутив всю глубину и безысходность пропасти между разумом и предрассудками. Я говорил с ним сам. Ни одно слово не было надуманным. Он слышал МОЮ историю, и пришёл в ужас, как любой нормальный человек или дракон на его месте! Знание ударило меня, словно раскалённая пика. Так значит, между
людьми и орками, эльфами и чёрными рыцарями, грифонами и драконами нет иной пропасти, кроме ТЕЛА?! Будь я эльфом, этот старец обнял бы меня, как сделал сейчас, услышав рассказ дракона! И тогда я ощутил глубокую, абсолютную истину: это мне
предначертано стереть слои окаменелых стереотипов. Это МНЕ дана власть привести Уорр к миру, а не к войне.
– Магистр, спасибо тебе, – сказал я. – Ты открыл мне глаза на то, чего я не мог и представить. Ты воистину дал мне мудрость, человек. Маг печально улыбнулся.