— Что тебе надо от поэта?
— Мне нужен ты! — гость пошевелил мечом для лучшего понимания.
— У меня нет денег…
— И ты не платишь налоги, — закончил гость. — Я пришел убить тебя. Готовься!
— Мои похороны обойдутся казне дороже, чем те жалкие монетки, что я должен.
— Дело в принципе. Чтоб неповадно было нарушать другим.
— Когда-то я жил при дворе, сам император слушал меня, я не знал — что такое не иметь денег. Зависть — плохое чувство. Меня оговорили, и император выслал меня в провинцию.
— Чем же ты живешь здесь? Кому нужны твои стихи?
— Ты прав. Никому. Я иногда пишу прошения для крестьян — этим и живу. Мне надо не много.
— Я тоже когда-то писал стихи. Быть может, не такие хорошие, как у тебя. Но я вовремя понял, что этим на жизнь не заработаешь. Теперь я убиваю людей за деньги. Хорошая работа. Я стал мастером своего дела. Дело должно быть выполнено. Готовься.
— Посмотри на Солнце. Посмотри на золотое небо. Посмотри на синие воды Вэйхэ. Это вечно. Что моя жизнь перед ними? Я и могу только показать людям красоту. Но ведь могу.
— Ты пишешь стихи? Я допишу их за тебя, — убийца усмехнулся левой половиной лица. Он отвел руку с мечом назад и шагнул к поэту.
Миронов, внезапно осознавший, что сейчас произойдет, вцепился в одежду Водопьянова и затряс его изо всех сил.
— Остановите это! — закричал он. — Он же убьет поэта! Мы никогда не узнаем, что он хотел написать!
Дмитрий беспомощно развел руками. Миронов, увидев, что Водопьянов и не собирается что-либо делать, толкнул его особенно сильно, подскочил к хроновизору и ударил сразу по всем кнопкам несколько раз. Освещение в просмотровом зале отключилось, и запахло горелым пластиком.
Однако проецируемое изображение не исчезло, а даже обрело некую глубину. Убийца приостановился и громко сказал рычащим голосом:
— Чжэ ши маа?
Переводчик впервые как бы запнулся и с опозданием выдал:
— Что за хр-р-р… — и захрипел, контролируемый цензурным блоком.
— У вас какой переводчик стоит? — поинтересовался Миронов. — Стандартный?
— Да нет, мой собственный. Переводит с любого на любой. Как письменную, так и устную речь. Правда, я его тестировал по переводам иностранных фильмов, и теперь у него некоторые проблемы со словарным запасом, — ответил Водопьянов, наклонившись к уху востоковеда.
Между тем, гость слегка повернулся, наклонил голову набок и уставился прямо на испытателей, будто видел их. Нет, не «будто», что немедленно и доказал.
— Кто вы такие? Как здесь оказались? — спросил он, переводя взгляд с Миронова на Дмитрия и обратно.
Водопьянов растерялся. Он никак не мог предположить возможность обратной связи и не знал — как реагировать. Миронову же было не до технических неувязок. Перед ним стоял натуральный представитель глубокой древности, у которого можно было узнать — как там всё было на самом деле. Миронов выпятил грудь, осознавая важность момента — первый контакт с прошлым, как-никак, — и ответил по-китайски.
Переводчик всхлипнул и перевел:
— Мы клёвые парни, главные тут. Наше место это. Живем мы здесь.
Чжао почесал кончик носа и сказал:
— Не гони. Видали таких. Мечи где ваши или чем деретесь?
— Мечей нам не надобно, — востоковед был в ударе, — сила слова — наше оружие. Оставь поэта.
— Убью и вас, если мешать будете.
— Наша защита — великое слово. Ты не знаешь его.
— Да куда уж нам… — китаец шагнул и оказался вплотную к Миронову.
Водопьянов совершенно отчетливо представил, как Хун-Вэй отрубает голову востоковеду, потом добирается до него самого, затем крошит в капусту приемную комиссию и выходит в город… Вот только как до Миронова это донести? Тот совсем голову потерял.
— Пойми, о человек с мечом, — продолжал вещать востоковед, — убив поэта, ты лишишь потомков наслаждения от строк его. Двадцать циклов прошло, а мы помним слова, что написал он, и восторгаемся…
— Эту белиберду? — убийца усмехнулся. — Да его из дворца прогнали потому, что не мог предстать пред очами императора — надрызгался, как свинья, — Чжао презрительно сплюнул.
Плевок попал на горячий кожух хроновизора и зашипел.
— Но ведь были и минуты просветления! А то, что он написал в ссылке, — высшее достижение. Пусть он творит дальше. Мы заплатим тебе.
Водопьянов зашипел Миронову:
— Чем заплатим? У вас золото есть, да?
— Нельзя подкупить Чжао, — убийца гордо вскинул голову, — и напугать вам меня не удастся. Я понял — демоны устроили мне испытание. Ваше золото — пыль под моими ступнями. Ваши слова — ветер, что проносится мимо. Вы сами — исчадия ада. Так вернитесь обратно!