Через шесть часов и пару вспышек активности, где я получил бэху, старенькую, но раритет, и бутылку Хэннесси, старенькую, но раритет, а Жанна получила пенсию, на что обиделась, я бы тоже обиделся, Жанка очень даже... ух... Через шесть часов по приходе в посёлок Жанна отвела Симеона к дежурному, а я в казарму – дом нашей десятки, где у каждого своя комната.
Вот и все приключения за четыре месяца. Шесть битв в рейдах, четыре мартышкиных битвы, два новичка. Двадцать дней в рядах секты Северного сияния – этого хватило, чтобы выявить закономерности, узнать про Мерцающий город. А потому как к нам пришёл караван, я заявил, что, пожалуй, я пойду… Жанна обиделась, но как истинная женщина и психолог... как женщина-психолог виду не подала, но и со мной не пошла. Совместная служба расширилась до совместных ночей, сблизила, но не настолько, чтобы идти за мной непонятно куда и зачем…
А вот Наталья-Снежана пошла, не со мной, а просто, ей здесь стало тесно. Она же и описала процедуру ухода. Говоришь, что уходишь, главе каравана, тот может и не взять. Если кивает, идёшь к Михаилу Игоревичу или инструктору, говоришь, что пошёл, и всё…
Все рады. Посёлок за каждого пара получит килограмм железа, что много. Так нас местные и называют – тех, кто попал сюда: пар... пара, пары... Уход пара из посёлка – как... короче, все рады, но виду не подают.
В этот раз нас ушло семеро. Кроме Натальи, я никого и не знал.
Глава 10
Каждый день, как новая дверь – дверь в новый мир. Как заезжал караван в посёлок, я не видел. Когда к главе подходил, телеги были открытыми, фургоны-телеги – закрытыми. А когда мы убывали... Ого-го. Телеги самоходные. Ну, почти. Самоходность на людской тяге. То ли велосипед такой, то ли что. Двое крутят на телеге педали – она едет. Один рулит. Десять телег. Два фургона с тремя самоходчиками. Итого тридцать шесть местных и семь паров. Телеги забиты кувшинами со смолой. Фургоны – один у главы, второй... видимо, на всякий случай.
Телеги с независимой подвеской, рессорами и чем-то там ещё, может быть, по камням и буеракам двигаются вполне себе резво, только второй движок на особо трудных участках подключают. А так только один крутит педали.
Скорость небольшая, все незанятые в самоходстве лёгкой рысцой бегут рядом, впереди, сзади как защита и охрана.
Первый привал, как лес сменился на джунгли.
– Инструктаж для пара, – громко сказал помощник главы. Мужик мощного телосложения, правый двигатель фургона главы. Своим фургоном глава правил сам. Левый двигатель – телохранитель главы, второй по мощности в отряде… то есть в нашем караване. – Слушаем сюда внимательно. Пока нет на вашем плече десяти шрамов от укуса волка, вы просто пар, без имени и прав. Слабаки сдохнут, сильные станут стаей. Меня зовут Айварс, вы будете звать меня «старший», как и любого из стаи. – Он указал рукой на других местных, занятых кто чем. В основном телеги щупали.
Айварс осмотрел каждого, подойдя ближе, потом расстегнул и снял рубашку, обнажая торс и покрытые шрамами руки.
– Что вам нужно запомнить и уяснить? За вас уплачено, и вы будете служить своему вожаку, пока не получите десять отметин. – Он указал на шрамы на своём предплечье. – Тот, у кого больше шрамов, тот для вас старший. Обращаться к нему следует «старший», к любому. Получивший десять укусов получает знак волка.
Айварс указал на свою шею – загогулина, напоминающая латинскую букву... хрен знает какую. Галочка с завитком.
– Владелец знака волка – волчонок – получает право на имя и участие в сражениях. Следующие десять укусов. – Рядом с «В» виднелась новая загогулина, похожая на большую «Е». – Переяр. Это знак силы волка, даёт право смотреть остальным в глаза. Дальше. Клык волка. Лют. – Айварс показал на знак на шее в виде клыка или буквы «Л» и достал ножичек – лезвие, как клык, маленькое, с ладонь. – Все разногласия в стае волки решает тот, кто получил клык волка. Для слабых на мозги и нюх поясню и... напомню, ко всем старшим обращаться «старший». Когда старший обращается к вам, говорить: «Да, старший», смотреть не выше подбородка, говорить, когда задали вопрос, всем понятно?
Хм... вот я никогда не считал себя тупым. Есть такое расхожее мнение, что у военных одна извилина, и та от фуражки. Так вот, что я понял: устав нужно знать, чтить и исполнять.
– Да, старший! – ответил я, и Наташка, стоявшая рядом, повторила за мной.
Остальные огребли палками по самое не хочу, потому как «Да, поняли, ага, хорошо» или просто кивнуть – это не то же самое, что «Да, старший».