– Где... мои крылья, которые нравились мне? Где... мои бёдра... которые вкусные... где? А я иду, шагаю по земле. И я к воде не подойду…
Эх, такой талант пропадает. Через день стали встречаться переливающиеся луга с бабочками, на второй – исчезли зелёные, зато стали попадаться чёрные поля, пыль и пепел. Никакого желания в них заходить, но если луга не залезали на дороги, то поля – сплошь и рядом, и не всегда их можно обойти.
Очередное поле, потом луг и холм... И когда я поднялся на вершину холма, открылся вид... обалдеть, на военный лагерь. Нет, лагерь – это лагерь, а здесь почти от горизонта до горизонта... тысяч на сто лагерь-посёлок, разбитый на сектора, с фургонами, с караулами и караульными. Разве что центрального штаба не видно, все шатры одинаковые.
Увидев, заценив и оценив, заметил главную дорогу, что ведёт в лагерь, а также то, что только по ней прибывают и убывают. Но главного так и не увидел. Лагерь растянулся на пару километров вдоль побережья, а вот Мерцающего города нет.
Что ж, будем посмотреть. Ям боли, несмотря на встречающиеся переливающиеся луга, нет. Можно и вздремнуть, и посмотреть, и ещё чего...
– Эй. – Меня пнули по ноге. – Вставай, воин, рассвет проспишь.
Трое. Все трое – вожаки, двое с копьями, один с мечом в ножнах, скалится.
– Вставай, пошли.
Я молча встал, меня молча взяли в коробочку – мечник впереди, копейщики по бокам сзади. Мы шли к главной дороге.
– Ох... ренеть... – Я замер.
Красное море, красное небо и первый луч... край солнца. Море и небо сливались в красном зареве. Солнце красной точкой начало светиться интенсивнее, источая красность.
– Что, в первый раз видишь? Стой! – Вопрос, видимо, был задан мне, но я замер с раскрытым ртом. – Стой, Боярд, дай ему посмотреть в первый раз... это... охренеть…
Солнце поднималось медленно, с каждой секундой насыщенность красного росла... Вот солнце целиком вышло и вспыхнуло красными искрами во всё небо, и вмиг краснота ушла, сменившись сначала жёлтой, но ослепляющей вспышкой, потом вернув и небо, и море. А искры красного цвета образовали над водой шар... купол в полнеба, отражаясь, мерцая, и потом опали.
– Мерцающий город, – произнёс тот, кто всех остановил.
– Он... в море?
– Затоплен... Всё, идём. – Это уже мечник. – Тут не так, как там, – сказал он, подходя к навесу у дороги. – Подожди... – Сам зашёл под навес, где стоял стол, стул и сидел ещё один.
– Товарищ майор, шпиона привели, – доложил лейтенант. Майор устало посмотрел на меня. – На холме засел, наблюдал.
– Или дрых? – уточнил майор.
– Или дрых, – согласился тот.
– Ты, лейтенант, шаманов наслушался, откуда здесь шпионы? Кто он, откуда?.. Ага, не узнал, зато сюда приволок. Ладно, иди уже... А ты, – сказал майор уже мне, – заходи... рассказывай.
– А чё рассказывать-то?
– Кто, как звать, кто вожаком был – всё.
– Э... шаман, имя... Балу. Вожак Фри.
– Фри... Фри... молодой, видимо. Ладно, в канцелярии скажут, а что шаман... – Он с сомнением посмотрел на меня. – Точно шаман? Шаманы с копьями не ходят.
– Не научен ещё... шаманить.
– О как... Что, дикий? Фри! Точно, он ещё ни одного вожака не дал. Гляди ж ты, сразу шамана… Лейтенант, твоё налево, ты шамана привёл... шпион хренов. Вот веди его сам к Паутине.
– Да... кто ж знал-то? Эх, не будет выходного после наряда.
– Не будет... шпион… Можешь, шаман Балу, своё вооружение здесь оставить, там уже оно нах... Нет? Ну как знаешь, топай сам, мы к шаманам в носильщики не нанимались. Понял... шпион? – Это уже лейтенанту.
– Ты это... – стоило нам отойти, сказал лейтенант, – майора не слушай, у нас всё ровно с шаманами, инструкции соблюдаем. Тебя вот... ну, по ошибке, конечно, но задержали. Э... нет, это не надо, вот, до Паутины проводили... да?
– Да... Тут все лейтенанты такие говорливые?
Ощущение, как в родной полк вернули, с интригами, подколами, подставами, но в пределах, ага, в пределах части. В штабе с говном, извиняюсь, сожрут, в поле грудью прикроют, так и живём... жили.
Что можно сказать? Порядок блюдут. Короче, здесь всё в норме, но, что как бы радует, пары встречаются – копейщики, так понимаю, рядовой состав. Браслеты на виду носят. Рубахи, специально сшитые, с одним рукавом, левым.
Как оказалось, лагерь стоит на возвышенности, а ниже ещё один уровень – у воды. Каменные ангары, пирс с кораблями, стены.
– Тебе... А, всё одно до ворот надо, пошли. – Лейтенант... нервничал.
Спустя минут десять спуска по хорошей лестнице мы подошли к мини-крепости. С двух сторон ангары, одна стена в море с пирсами уходит, и одна стена с воротами, у которых мы и остановились.