— Что еще меня ждет? — я вытянул перед собой открытую ладонь и приготовился загибать пальцы. — Давай пока ограничимся расписанием на завтрашний день: чем больше ты рассказываешь, тем меньше я верю, что его переживу.
— Подъем в семь утра, — скучным голосом начал вещать Энди, — два часа силовых тренировок, затем завтрак, лекции, обед, медитация, изучение техник, боевые тренировки и ужин. Потом — свободное время и сон.
— Значит, на девочек в теории время есть? — весело спросил я.
— Твою теорию мы обсудим завтра вечером, после занятий, — с ироничной усмешкой ответил Энди, — если у тебя останутся силы говорить.
[1] Английская пословица «A bad corn promise is better than a good lawsuit».
[2] Лаби́льность (от лат. labilis «скользящий, неустойчивый») в физиологии — функциональная подвижность, скорость протекания элементарных циклов возбуждения в нервной и мышечной тканях.
[3] Ци, иногда чи (кит. трад. 氣, упр. 气, пиньинь: qì; в японском варианте — ки яп. 気 ki, иногда кэ; англ. qi или ch’i) — одна из основных категорий китайской философии, фундаментальная для китайской культуры, в том числе и для традиционной китайской медицины. Чаще всего определяется как «пневма», «эфир», «воздух» (англ.) русск., «дыхание», «энергия» (англ.) русск., «жизненная сила» (англ.) русск.. Ци выражает идею фундаментальной, континуальной, динамической, пространственно-временной, духовно-материальной и витально-энергетической субстанции, которая лежит в основе устроения Вселенной, где всё существует благодаря её видоизменениям и движению.
Глава 7
На меня обрушился информационный водопад. Огромный объем поверхностных знаний в совершенно незнакомой мне области. И я не то, что по полочкам все не разложил, а уже забыл половину из того, что рассказал Энди. Мне не давали покоя раздумья о том, чем является этот мир. Этот вопрос волновал меня не из праздного любопытства или исследовательского интереса. Ответ на него, возможно, таил ключ к возвращению домой. К версии, говорящей о том, что все вокруг является виртуальной реальностью, добавилась еще одна. Некий эксперимент высшего разума, в котором люди выступают в качестве подопытных крыс. Оба предположения были донельзя банальны, но пока ничего другого в голову просто не приходило.
— Саймон умер на охоте, потому что его уровень был ниже, чем у меня, — тихо сказал Энди после затянувшейся паузы. — Я сильнее, гибче и быстрее, поэтому легко увернулся от жвал скорпены, а он стоял за моей спиной и не успел. Мне очень плохо, Лекс. Я шучу и веселюсь, но это — маска. На самом деле я на волоске от решения уйти в пустыню.
— А что это значит — уйти в пустыню?
— Смерть, — пожал плечами Энди. — Или от обезвоживания или от зубов какого-нибудь хищника.
Наступил один из немногих моментов в жизни, когда я совершенно не знал, что сказать попавшему в серьезную психологическую передрягу человеку. Утешать и рассказывать, что все будет хорошо, просто смешно, особенно, учитывая его IQ [1]. Отвлечь внимание еще раз — лишь временное решение, не снимающее проблему. Говорить о механизмах возникновения чувства вины — тоже не вариант, этим его не проймешь. Придется вышибать клин клином.
— Расскажи мне про пустыню, — попросил я. — Почему ты хочешь найти смерть именно там?
— Потому что я там буду один, — неуверенно ответил Энди, — и никого больше.
— Это — единственная причина? — уточнил я деловитым, холодным тоном. — Или там тебя ждет смерть со стопроцентной гарантией?
— Таких гарантий не выдаст никто, — невесело усмехнулся Энди, — меня даже спасти смогут.
— Это как? — удивился я.
— Также, как и тебя, — пояснил напарник. — Новичок в пустыне — это чрезвычайная ситуация.
— Значит, вы поехали за мной, потому что прозвучал сигнал тревоги? — я уже забыл про психологические трюки, и начал копать глубже. — Что-то типа 911?
— Да, но сигнал срабатывает только, если у человека есть Духовное Начало, — пояснил Энди, если нет — никто и не знает, что он появился.
— Ты хочешь сказать, что мы все попали сюда потому, что обладаем какой-то гребаной способностью? — я перебил Энди и, опершись на локоть, уставился на него в изумлении.
— Я лишь предполагаю, Алекс, — во взгляде Энди явно читался укор. — Нет, из-за нее мы стали учениками. Если бы не она, жили бы за стенами школы...
— Я бы предпочел за стенами, но только не с ним, — беззлобно улыбнулся появившийся рядом с нами Итан, и пожал руку Энди. — Прости, брат! Ты же меня знаешь, нашло что-то, не удержался...