— Да, — кивнул Энди, — но это — лишь моя теория. Не моя даже, а Хью Хоуи, читал как-то скучным одиноким вечером его книгу «Песок» [2].
— Это — фантастика? — разочарованно уточнил я.
— Ага, она самая, — ответил Энди, — только в книге так передвигаются не звери, а люди.
— И насколько реальна описанная технология? — спросил я. — На твой взгляд?
— Вполне! — уверенно заявил напарник. — К тому же, здесь мы видим ее действие своими глазами.
Я думал о сказанном Энди, и в моей голове возникали обрывки мыслей, которые никак не складывались в концепцию, несущую что-то очень важное для жизни в Харисе.
— Энди, в книге был описан принцип работы этого поля? — в волнении спросил я.
— Да, но ты же знаешь, что я — математик, а не физик, — он помолчал немного и неуверенно продолжил, — в основе лежит принцип индукции...
— Есть! — воскликнул я. — Есть решение! Энди, мы победим любых подземных тварей Хариса!
— Чего ты орешь, парни спят уже! — Энди приложил указательный палец к губам. — Разговаривай тише.
— Мы можем уничтожить биологический генератор поля, не трогая сам объект! — возбужденно выпалил я. — И все — скорпены или ганда нет в живых.
— Осталась лишь самая малость, — усмехнулся Энди, — найти этот самый генератор.
Я энергично закивал, одновременно осознавая, что реализация любой гениальной идеи может разбиться о незнание суровой реальности. Мне была нужна библиотека и свиток «Флора и фауна Хариса».
— Энди, а библиотека ночью работает? — с надеждой в голосе поинтересовался я.
— Я бы не стал рисковать, — он отрицательно покачал головой. — что будет с тобой, если наш супер-магический компьютер выйдет из строя в момент твоего погружения в свиток?
— Не знаю, — поежился я. — Буду вечно бродить в свитке до тех пор, пока меня не вытащат.
— Незавидная перспектива, поэтому предлагаю перенести обсуждение проблемы на завтра, после того как ты изучишь свиток о природе Хариса, — Энди сладко зевнул и потряс головой. — Сейчас предлагаю хотя бы немного поспать.
Утро не было томным. Мышцы приятно ныли после утренней тренировки, настроение было отличное, а в голове роились только позитивные мысли. Не хватало только утренней пробежки, но мы с Итаном восполнили ее отсутствие, пустившись наперегонки к ресторану.
Когда мы, тяжело дыша, ввалились на завтрак, шум в ресторане стих. Я знал, что все шепотки и негромкие разговоры, доносящиеся из-за каждого стола, были обо мне. Я специально сел спиной к залу, но по лицам товарищей видел, что взгляды всех учеников периодически обращаются к моей скромной персоне.
Их гипертрофированное внимание было вполне объяснимым, но мне хотелось подняться и сделать официальное заявление. Я бы сказал о том, что не испытываю никакой радости от победы, потому что ее как таковой и не было. Объяснил бы, что сработали случай, логика и банальный расчет. Посоветовал бы прекратить дуться, взять в руки тарелки и кушать на здоровье, глядя в них, а не на меня. И послал бы всех на свидание с деревянной армией. А сам бы, как лицо, освобожденное от общения с личным боевым пиноккио [3], пошел грызть гранит, точнее, жевать песок местной науки.
— Алекс! Алекс! — звучал чей-то голос на периферии сознания.
— Что? — я прервал невысокий полет собственной фантазии и вернулся к товарищам.
— Ты с нами, или о бабах думаешь? — Итан уставился на меня, вопросительно вскинув брови.
— Как же о вас забудешь, — с улыбкой ответил я, — если вы рядом сидите.
— Ешь давай, — не терпящим возражения тоном, сказал Ник. — Времени осталось в обрез.
Библиотека тонула в тишине. Пустые длинные каменные столы и скамьи навевали мысли об электронных книгах, выгнавших посетителей из тишины, нарушаемой лишь тихим шелестом страниц, в уют личных домов с дымящимся кофе в руках и круассанами на тарелке. Так себе, конечно, ассоциация, думал я, следуя вдоль серых рядов к своему месту.
Свиток был практически неотличим от других, все тот же цилиндр пергамента и тисненая на металле красная печать. Страха перед погружением в магическую виртуальность уже не было, как, впрочем, и неизвестности. Я вложил свиток в предназначенную для него нишу и перевернул песочные часы.
Место, в котором я оказался, больше всего напоминало голографический интерфейс какой-то компьютерной игры. Бескрайняя пустыня, не особо отличающаяся от той, что раскинулась в нескольких километрах отсюда, и я, стоящий на плоском круглом камне из туфа посреди нее. И окружающие меня плотным кольцом мобы, прорисованные до мельчайших деталей, зависшие перед моими глазами на разной высоте от песка.