— Здесь есть кто-то, — она указала на скрюченную фигуру человека.
Саша достал фонарик и направил луч света на бездомного. На картонке, положенной прямо на снег, сидел, укрытый грязным одеялом, мужчина. Он спал или, скорее, находился в полузабытьи. Его лицо было измождённым, на голове виднелась старая шапка-ушанка, а руки дрожали от холода. Максимова подошла ближе.
— Мужчина? — позвала она. — Эй! Это полиция!
Человек медленно открыл замутнённые глаза.
— Чего вам нужно? — прохрипел он, его голос был низким, а говорил он заметно шепеляво.
— Вас называют Клыком?
Мужчина замер, его глаза расширились. Он молчал, не решаясь произнести ни слова. Дина понимала, что он боится, возможно, думает, его сейчас арестуют.
— Так это вы или нет?
— Ну да.
— Знаете человека по имени Виталич?
— А что?
— Его нашли мёртвым. Слышали об этом?
Клык отвёл взгляд и втянул плечи, словно пытаясь спрятаться от настойчивых полицейских.
— Знал его… конечно, знал. Кто ж Виталича не знал? Он тут… всегда был.
— Когда видели его в последний раз?
Клык помолчал, перебирая в памяти события прошедших дней.
— В понедельник… вечером. Он просил у меня сигарету.
— А вы?
— У меня не было.
— И всё? — уточнила Дина.
Клык снова замялся, поправляя шапку.
— Ну… да.
— Как ваше имя? — спросил Синицын.
— Василий.
— А фамилия?
— Тополев.
— Так вот, товарищ Тополев, — сказал Саша. — Либо вы сейчас отвечаете на наши вопросы, либо заберём вас в участок.
— А чего я сделал? — дёрнул плечами Клык и заметно оживился. — Я никого не трогаю, даже не попрошайничаю!
— Тогда спрашиваем ещё раз. Что вы видели в понедельник? С кем общался Виталич?
Клык поёжился.
— Он ходил стрелял сигареты у прохожих. Его угостил какой-то мужик.
— Какими сигаретами?
— Да почём я знаю! Они ушли вместе. И больше их не видел.
— Куда ушли? — поинтересовалась Дина.
— К тому дому. С аркой. Рядом здесь, через улицу.
Следователи переглянулись.
— В котором часу это было?
— Извиняйте, товарищ полицейский, часов не имею, — с усмешкой бросил Клык.
— Хотя бы примерно. Магазины ещё работали?
— Нет. Закрылись уже.
— Как выглядел тот мужчина?
— Обычно.
— Тополев, послушайте, — Максимова приблизилась к бездомному и наклонилась ближе, ощущая от него неприятный запах. — Виталича убили. Если вы знаете, что поможет нам найти убийцу, должны сказать. Прошу пока по-хорошему.
Слова Дины, казалось, подействовали. Клык посмотрел ей в глаза и вздохнул.
— В длинном тёмном пальто. Ботинки новые, дорогие. Высокий, крепкий. С бородой и в очках, — быстро произнёс бездомный.
Синицын собрался достать блокнот, чтобы записать приметы подозреваемого, но руки окоченели, и он решил: так запомнит.
— Это всё? Можете вспомнить ещё? Любую мелочь, — спросила Дина, не отрывая взгляда от лица Клыка.
Тот покачал головой.
— А вы куда потом направились?
— К кафе. Около полицейского участка. Там после закрытия дают поесть. Мусор выносят.
— У Виталича в кармане нашли записку с цифрами. Знаете об этом что-нибудь?
— Записка? — усмехнулся Клык. — Да у него карандаша и в помине никогда не было. Зачем ему записка?
Максимова выпрямилась и отошла от бездомного. Похоже, больше информации от него не получить.
Лейтенанты вышли из переулка на улицу, где метель разбушевалась уже сильнее.
— У нас теперь есть описание преступника, — констатировал Синицын.
— Пока предполагаемого, — добавила Дина.
— Думаешь, он нам не всё рассказал?
— Дело не в этом. Тот мужчина мог быть кем угодно. Не обязательно убийцей.
— Но именно он явно дал Виталичу сигареты.
— Факт. Но дальше ничего не следует. Ладно. Завтра разберёмся. Пошли по домам.
Уже порядочно замёрзнув, они поспешили к метро.
Глава 16. Москва. Четверг. 08.10
Раннее утро наполняло дачный посёлок морозным дыханием. Начало зимы заявило о себе уверенно: густой снег валил хлопьями, укрывая землю пушистым одеялом. На улице стоял такой холод, что казалось, воздух звенел.
Саблин, в накинутом на плечи пальто, вышел на веранду и глубоко вдохнул морозную свежесть, чувствуя, как она бодрит и проясняет мысли. Закурил.
Вокруг раскинулась настоящая зимняя сказка. Заснеженные ели за забором, словно великаны в белых шубах, охраняли покой спящей природы. На горизонте, сквозь пелену тумана, едва проглядывало бледное солнце. Крыши соседних дач, занесённые толстым слоем снега, напоминали кукольные домики, а тишина стояла такая, что можно было поверить, будто слышно, как падают снежинки. В этом безмолвии и красоте витало что-то умиротворяющее, но в то же время и тревожное. Следователь знал: эта идиллия обманчива и под покровом ледяного безмолвия скрывается тьма, так хорошо ему знакомая по бесчисленным делам. И студёный воздух, и чудесный зимний пейзаж лишь подчёркивали контраст между красотой мира и жестокостью человеческой натуры.