– Безопасность? А когда она вообще была для меня возможна?
Ута снова повернулся к резным картинам. Похоже, джеккане гордились своими созданиями, но опасались, что они обретут свободу и разум. Однако все их войны – а судя по картинкам, войн было множество – за них воевали их слуги, и со временем древние джеккане привыкли полагаться на них.
– Ута, ты должен мне поверить. Их магия коварна и соблазнительна. Она проберется в твой разум и сделает тебя их игрушкой, а ты даже не заметишь.
– Понятно. Тогда идем дальше. Нужно ли нам здесь отдыхать?
Вун покачал головой и потянул его подальше от резных колонн.
Они шли много часов подряд, и Уте очень хотелось поговорить. Хоть о чем-нибудь. Погруженный в свои мысли, он уже готов был на стену лезть от волнения. Возможно, у Вуна есть какие-нибудь личные интересы или хобби, о которых можно просто поболтать. Каресианец, безусловно, оставался жалким ублюдком, но, возможно, Ута просто пока не нашел с ним общий язык. Призрак находился в крайнем замешательстве, и даже его мысли путались.
– Почему ты остановился? – спросил Вун.
– Что? Прости, я не заметил.
Он стоял неподвижно, уставившись на очередную резную колонну, взгляд его уперся в рисунок. Слуги пульсировали и богохульствовали, превращая желания своих хозяев в формы и функции. Резьба на колоннах была многослойной, придавая глубокий смысл простому камню. Они говорили с ним, обращались лично к нему.
– Перестань смотреть на рисунки! – потребовал Вун и отвернул альбиноса от колонны.
Их взгляды встретились. Ута чувствовал себя будто пьяный или в наркотическом тумане.
– Думаю, мне нужно поспать. Или как минимум присесть.
Каресианец внимательно вгляделся в его лицо. Ута ухмыльнулся, ощущая в голове непривычную легкость и странную гармонию с джекканской тропой.
– Не думаю, что этому месту нравятся потомки древней крови, – сказал Вун.
Ута ухмыльнулся глупой, пьяной улыбкой.
– Оно не знает, что со мной делать. Оно боится.
Между колоннами эхом отдался какой-то звук. Он исходил издалека, но был глубоким и непрерывным. Вун потянулся за копьем и выглядел порядком напуганным.
– Не волнуйся, – пробормотал Ута. – Оно просто захотело со мной познакомиться.
– Нам надо уходить!
– Оно нас не обидит, – успокоил потомок Гигантов своего спутника, не понимая, откуда он это узнал и почему больше не боится.
Вун схватил его за плечи и потряс.
– Твой разум искажен, – рявкнул каресианец и повернул Зарценфанг в сторону звука.
– Но я хочу на него посмотреть! – Ута был так уверен в этом.
Раздался ритмичный крик, несколько одних и тех же звуков повторялись снова и снова, они отражались эхом от резных колонн, становились все громче и громче. Булькая и кашляя, к путникам заскользила тень. Она держалась близко к земле, медленно просачиваясь между колоннами.
– Бежим! – крикнул Вун, хватая Уту за руку.
Ута позволил увести себя, но ему нужно было посмотреть на существо, и поэтому он оглянулся.
За плечом каресианца Призрак увидел пузырящуюся лужу угольно-черной жидкости. Она плыла между камнями, она кружилась, булькала и ползла за ними с удивительной скоростью. На секунду Ута решил, что это всего лишь двигающаяся тень, пока она не оказалась рядом с ними, освещенная голубоватым сиянием.
– Что за хрень?! – прокричал он, разум его отшатнулся от увиденной мерзости, а страх вернулся и стучал в голове, словно молот.
Огромное бесформенное чудовище, масса протоплазмы, выбрасывало из своего тела пустулы, которые превращались в глаза, а потом исчезали. Оно не соответствовало ни одному из известных Уте законов природы. А его ритмичный крик стал оглушительным.
Текели-ли, текели-ли, текели-ли, текели-ли.
Каждый из звуков казался потусторонним и исходил из глубин переливающегося радугой существа.
Вун и Ута побежали, и последнего больше не нужно было уговаривать. Слуга джеккан потряс его до глубины души. Призрак изо всех сил ринулся вперед, стараясь успеть за Вуном. Звук следовал за ними, и каждый слог вызывал боль. Альбинос потер лицо и увидел на ладонях кровь, будто своим насмешливым криком слуга резал его.
Он закричал. Без слов, без особого смысла – просто первобытный крик отчаяния. Существо – слуга – было безумной черной массой. Ута даже не знал, как описать то, что он видел. Он просто с криками побежал прочь.
Текели-ли, текели-ли, текели-ли, текели-ли.
Оно все еще находилось там. Могут ли они спастись от чудища? Вун все так же бежал впереди по плитам, подсвеченным голубоватым сиянием.