— Ну, пока можно идти. — Тимур подождал, пока мы встанем, и потом осторожно двинулся дальше.
— Тимур, ну хорошо. Вы говорите, что мы в неведомом мире, но ведь никто же и не пытается его изучить. Ведь если тут все понять правильно, то такого можно наделать. — Я подумал, что Зона может не только горе приносить, но и, возможно, научит нас очень многому. Может быть, мы в другие миры сможем попадать… Тут я вспомнил о девочке Кате.
— Во-первых, сейчас это, как мне кажется, никому не нужно. Зона не может сразу приносить деньги, и непонятно, сможет ли приносить в ближайшее время, а академические исследования… Так случилось, что последнее время их как тип человеческой деятельности давно взяли себе на откуп рвачи и бездари. Вот и пугают Зону учеными. А какие это ученые…
— Ну не ученые, а вообще — все страны вместе…
— Ну, подумай, кому эта Зона нужна? Тут нефти нет, на органы никого не продашь… В общем, на настоящий момент бизнес-план на освоение Зоны составить не удалось. Ладно, хватит болтать, а то сейчас опять влетим куда-нибудь.
А тоннелю, казалось, не будет конца. Он уходил далеко, так что его очертания терялись в слабом свете, пробивающемся снаружи.
— Тимур, а зачем тут такой ход? Это и не канализация, и не склад, и вообще непонятно что, — спросил я.
— Ну, ответ на все одинаковый, — Тимур поморщился, — не знаю. Я вообще не думаю, что мы сейчас на Земле. Песок посмотри какой.
Песок и вправду был странный. Я набрал горсть и поднес поближе к глазам. Песчинки были словно маленькие снежинки, в виде шестиугольных звездочек. И когда я его высыпал из ладони, он еще долго кружил, прежде чем упасть под ноги.
А за поворотом нас ждал очередной сюрприз. Поперек тоннеля лежал динозавр. Сначала я подумал, что это просто завал из камней, но когда мы подошли поближе, то сомнений не было. Динозавр. Громадный, как рисуют в книжках. У него голова была размером с паровоз, тот самый. Но динозавр был мертвый. Он не шевелился, не дышал. Просто лежал, положив голову на лапы. Бруно подошел к нему осторожно, понюхал, тихо тявкнул и задними лапами набросал на морду динозавра песка. Потом вернулся к нам.
— Это что? — Юрка, казалось, был больше всех поражен и смотрел на ископаемое не отрываясь, как на чудо.
— Не знаю, всегда тут лежит, сколько раз я ни ходил через тоннель, он здесь лежал.
— Это окаменелость?
— Я думаю, что не совсем. Никто, я у мужиков в городе спрашивал и у местных в лесу, никто не видел, чтобы он пошевелился. Но как не проходишь тут, поза у него каждый раз новая.
Обойти динозавра было не просто. Он головой почти упирался в стенку. Чтобы пройти, нужно было протискиваться между стенкой и чешуйчатой щекой с закрытым морщинистым глазом. Получалось только боком. Я шел последний, и когда проходил самое узкое место, почувствовал коленом, что нос у этого ископаемого на самом деле каменный. Шершавый и холодный. А динозавр, наверное, тоже что-то почувствовал. Он на мгновение открыл глаз, глянул на меня и опять закрыл. Никто этого не увидел, а я от страха чуть прямо там не упал. Но я не стал никому об этом рассказывать.
— Так. — Тимур внезапно остановился. — Мне кажется, что мы уже пришли.
Как он это определил, непонятно, но он уверенно подошел к лесенке, которая шла вверх, и стал по ней подниматься. Потом он открыл люк и высунулся наполовину. Убедился, что мы у цели, и спустился к нам. Сначала мы опять паковали Бруно. А пес, запомнив, что первый раз ему было не очень удобно, устроил целую войну. Но в итоге, несмотря на активное сопротивление, его в конце концов затолкали в рюкзак. Тимур, снова поднявшись по лестнице, вытащил пса, который выл от ужаса и оскорбления. Следом полез Юрка. Затем Тимур опять спустился вниз, собрал все свое имущество в рюкзак и последним, после меня, выбрался наружу.
И тут мне показалось, что нас обманули. Мы стояли точно в том же месте, с которого и залезли в люк два часа назад.
— Тимур, мы никуда не ушли, что ли? — Юрка тоже заметил подвох.
— Как это никуда? Мы пришли к городу.
— Но ведь мы ни на шаг не приблизились! — От обиды я даже повысил голос.
— Андрей, ребята, поймите, один шаг в Зоне может быть больше, чем дорога в тысячу километров, и, пройдя по дороге тысячу километров, мы можем не приблизиться к цели ни на шаг. Расстояние, время, пространство здесь не имеют никакого смысла. По крайней мере для людей.
— Но зачем же тогда мы шли по тоннелю?
— Всегда, чтобы пройти в город, я шел через этот тоннель, — терпеливо объяснил Тимур. — И никогда у меня и мысли не было пойти по-другому.