Кажется, Матвей подумал о том же самом, потому что спросил:
– Кстати, а почему в Империи драконов варрами называют?
– Не всех, только гэльскую породу… – Баргузин приготовился было дать привычный развёрнутый ответ, но осёкся и оборвал фразу.
– А-а-а, – протянул старший десятник и щелчком вставил в огнеплюйку свежий кристалл. – Я-то думал…
Рядовой вздохнул и отвернулся – говорить об особенностях пиктийского языка лучше в более спокойных местах.
– Из штаба есть что, командир?
– Тебе какое дело? – неожиданно рявкнул Барабаш. И тут же добавил спокойным тоном: – Заряды хоть остались?
– Два полных и ещё треть в одном.
– Береги.
И здесь Матвей прав – пока кристаллы в огнеплюйках полностью не разрядились, они живы. Против драконов штука бесполезная по причине полной нечувствительности тварей к этой разновидности огня, а вот латной пехоте мало не покажется. Лишь бы не увлечься и палить одиночными.
Пших-х-х… раскалённый шарик вылетел откуда-то слева. Что, там ещё кто-то живой остался?
– Прекратить! – заорал старший десятник, приподнимаясь на локте. – Подпускаем на тридцать шагов!
Он что, сдурел? Даже на оборудованных и подготовленных к обороне позициях, когда наступающий противник натыкается на перекати-поле и взрывающиеся под ногами горшки гремучего студня, даже тогда стреляют на пределе, на пятидесяти шагах. Иначе сомнут прежде, чем головожопые обратят внимание на потери.
Но с командиром не поспоришь, и невидимый стрелок слева затих. Вместо него откликнулись справа:
– Чего глотку дерёшь, Матвей?
– Выберемся – на кухне сгною! – пообещал не узнанному по голосу бойцу старший десятник и улыбнулся. – А ты бы хотел сейчас в наряд, Еремей?
Баргузин много куда хотел. И много чего. Например, в данный момент он отдал бы десять минут жизни из пятнадцати оставшихся за полный подсумок с заряженными кристаллами. И за два полка «Левиафанов» за спиной. И ещё кое за что…
– Да иди ты в задницу! – больше всего в последние дни Еремей хотел произнести именно эти слова.
– Чего? – на лице десятника расцвело такое недоумение, как если бы он вдруг увидал бунт овощного гарнира против острого мяса по-рокски.
– Чего слышал. Придурок дубиноголовый! – бывший профессор скорчил командиру обидную гримасу и со странным спокойствием прижался щекой к деревянному прикладу огнеплюйки. Вот теперь можно спокойно умирать. Через пятнадцать долгих минут. Через семьдесят зарядов.
Не хочется. Но нужно. А кому ещё, если не ему?
Краешком сознания уловил голос в голове. Даже слабую тень голоса. Шёпот:
«Ты живой? Но как?»
«Ты кто?»
«Почему ты живой?»
Всё началось двумя месяцами ранее, в городе, куда никто из жителей Родении не хотел бы попасть живым. Да и мёртвым тоже.
Солнце столь редкий гость в вечном тумане, укрывающем столицу Пиктийской империи, что чудом пробившийся в высокое окно замка лучик казался чужеродным явлением. Или шпионом? Но только вот чьим? Нет, бред… последний из владеющих солнечной магией адептов уничтожен более трехсот лет назад, чему эрл Эрдалер, в ту пору всего лишь капрал Второго Гэльского полка огнемётной поддержки, был свидетелем.
Сразу же заныла раненная в той войне нога – подожженный кривыми зеркалами мятежников в небе над Тиураной боевой дракон упал в расположении войск противника, и, пока не подоспела помощь, солнцепоклонники смогли изрядно потрепать прижатый к синим скалам экипаж. Выжил только Эрдалер… Проклятые скалы! Кто же знал, что возле них не срабатывают эвакуационные порталы?
– Вы не слушаете меня, эрл? – громкий голос казался бесстрастным, но искушённый слух царедворца уловил тщательно сдерживаемую ярость. – Стареете, эрл?
– Прошу простить, великодушная мониа! – лорд-протектор склонился с предписанной Благородным Уставом учтивостью. – Размышляю над последними новостями из Замка Владыки.
Императрица промолчала, только в глубине холодных серых глаз дрогнуло что-то похожее на усмешку. Эрдалер в одной фразе ухитрился совместить лесть, упомянув древний титул пиктийских императоров, показать безупречную работу своей разведки и обозначить пренебрежение дурными приметами. Последние новости? Эрл не тот человек, для которого хоть что-нибудь сможет стать последним. Кроме гнева самой Императрицы, разумеется.
– Что там случилось?
– Ничего особенного, мониа, но…
Многозначительность в интонациях и жестах, игра голоса и лёгкий наклон головы. Важное? Разве может произойти хоть что-то важное во время заключаемого при Великом Перерождении перемирия? Тем более тёмные, не слишком-то надеясь на договоры, прекращают любые действия вне своей территории и бросают все силы на глухую оборону.
– Говорите, эрл!
Тот не торопился. Набивает себе цену? Куда уж выше? Лорд-протектор корпуса Стражей Тумана и командующий войсками Империи в случае войны являлся одним из сильнейших магов эпохи Благой Вести и занимал должности, о которых иные мечтали веками. И мечты уходили вместе с жизнью, так и не дождавшись осуществления.
Да, эрл не торопился. Сколько таких торопливых очень близко познакомились с верёвкой на площади Седого Утра? Императрица лишь на первый взгляд производит впечатление хрупкой статуэтки, выточенной из прозрачного льда горных пиктийских озёр. Но у того, кого обманул первый взгляд, обычно не бывает шанса на второй.
Дрогнуло золотое легойское вино в высоком хрустальном бокале, и непрошеный солнечный луч раскололся на множество брызг, заставив недовольную властительницу поморщиться.
– Тысячи лет здравия, великодушная мониа! – долгий глоток согревает застывшие от вечного тумана внутренности.
Это тоже лесть – пиктийские императоры живут долго, но никак не тысячелетия.
– Не отвлекайтесь, эрл.
– Как прикажете, мониа, – бокал чуть слышно звякнул о крышку столика, и лорд-протектор положил руки на подлокотники кресла. – Вы позволите?
– Эрл…
Семья Эрдалеров со времён прадеда нынешней правительницы пользовалась привилегией стоять в присутствии сидящего императора, но никогда не злоупотребляла ей. Вот и сейчас эрл предпочёл испросить разрешения – древнему роду не нужно ежечасно доказывать благородство происхождения. Оно или есть, или его нет, и никакие привилегии не могут заменить… Да ничего они не могут заменить.
Замершие в благоговейном молчании придворные не заметили вставшего лорда-протектора. Мониа опустила занавес тишины? Её способности позволяют сделать это незаметно – кровь Альбина Великого, что тут скажешь…
– У тёмных большие проблемы.
– В чём они выражаются? – императрица привыкла к странной манере Эрдалера мгновенно переходить от чопорной речи к коротким рубленым фразам. – Откуда сведения?
– Первыми неладное заметили предсказатели, – начав издалека, лорд-протектор раздражённо дёрнул рукой, будто нащупывая рукоять меча. – Проекция будущего на Вечный Туман исказилась настолько, что…
– Что возможные проблемы тёмных обеспокоили даже вас, эрл? – завершивший фразу рассыпчатый смех почти заставил Эрдалера поморщиться. Но только почти.
– Меня беспокоит непредсказуемость ситуации в отсутствие Тёмного Властелина, – лорд подавил раздражение и всем своим видом выражал максимальную озабоченность. – Они объявили о начале Великого Замещения, но…
– С тёмными никогда нельзя ничего предугадать, но они связаны обычаем и традицией по рукам и ногам… – казалось, мониа задумалась на мгновение, подыскивая слова, – пожалуй, даже больше, чем мы.
– Это так, мониа. Но обычно Зеркало Тумана показывает несколько вариантов развития событий…
– Из которых обычносбывается самый невероятный, – опять перебила императрица.
– Это так, – повторил эрл. – Но вот уже три дня, как оно пусто.