Голова закружилась от невероятной высоты. Ун видел все так удивительно ясно: бледный поток беспокойно бушевал далеко внизу, из него, точно колонны древнего утопленного города, выглядывали высокие светлые скалы, обсиженные черными точками, наверное, отдыхавшими птицами. Вода вокруг скал пенилась и закручивалась.
У одного такого огромного камня, привалившегося к западной стене ущелья, что-то шевельнулось, прячась в тени. Ун моргнул, сощурился, опустился на колени, чтобы лучше видеть, подался вперед, нависая над пропастью и упираясь взмокшими ладонями в самый край, чувствуя, как пыль летит вниз из-под пальцев.
– Варран! – позвал Ун.
Там было не «что-то». Это была полосатая, и он знал, какая именно.
«Но как?» – времени на этот вопрос не осталось. Земля задрожала, камни начали сползать, и Ун понял, что руки его скользят следом, а тело теряет опору. Он, было, дернулся назад, но тяжелый ранец уперся в затылок, давя всем весом и заставляя его смотреть вниз. На острые скалы, на злую бурную воду. Теперь-то Ун видел настоящую Молочную. Многие ли могли похвастаться таким близким знакомством?
«Я падаю», – короткая мысль спустила стрелу застывшего времени, Ун ощутил, как его начинает утягивать в пустоту, а потом – как перехватывает дыхание, как лямки впиваются в плечи, как все тело вдруг устремляется вверх и как благословенная земля хлопает по бокам. Он встал на карачки и пополз к лесу, цепляясь за траву и не веря, что теперь весь проклятый обрыв не рухнет в воду.
Ун сел, повернулся к Варрану, который застыл перед самым местом маленького обвала, и прохрипел:
– Там полосатая!
Норн посмотрел вниз, крапчатое лицо из встревоженного стало почти испуганным.
– Там никого нет.
– Посмотри... – начал было требовать Ун и замолчал, чувствуя себя идиотом. Конечно, ее там не было. И не могло быть. Да и как бы она...? Нет. Не могло. Никак. И не только ее. Там вообще никого не могло быть. Под тем накренившимся камнем бежала вода, кто и как бы там прятался?
– Мне, наверное, показалось, – выпалил Ун, – голова закружилась от высоты. Знаешь, летуна из меня не получится.
Варран на выдохе выругался по-норнски, подошел, помог Уну встать на ноги и отдал кусок ткани, оторвавшейся от ранца.
– Где ваша кепка? – спросил он, оглядываясь.
Ун провел рукой по мокрым от пота, всклоченным волосам.
– Улетела, наверное.
– Ну, могло быть и хуже. Вам надо будет обязательно принести благодарственную жертву.
При других обстоятельствах Ун попытался бы объяснить норну, как работает этот мир и что не боги схватили и вытянули его за ранец, но зубы начали отбивать чечетку, тело затряслось и сил хватило только на кивок. К счастью, испуг отступил быстро, скоро Ун уже смог идти, и до назначенного места встречи на древней, заросшей дороге они добрались почти вовремя, до темноты.
На этом удача Уна закончилась. На следующий день, не успел он еще разуться в прихожей после долгой, мучительной поездки, предвкушая горько-сладкий запах дыма, как на него налетела Никкана, пахнущая выпечкой и жареным луком.
– Вас ждут в саду! – морщины на щеках норнки то растягивались, следуя за улыбкой, то распрямлялись, когда губы складывались в тонкую полосу. – Там...
– Скажите Око, что я поговорю с ней как-нибудь потом. Сейчас я очень устал.
– Нет-нет! – Никкана замахала руками, потом словно вспомнила о манерах и взялась кончиками пальцев за боковые швы юбки. – Вас ждет господин Кел-шин! Такая честь, такая честь!..
В голове Уна промелькнули с сотню мыслей, одна тревожней другой. За прошедший месяц он успел позабыть и о высокородном, и о том, как грубо попрощался с ним и с его компанией. Думал, что новый знакомый тоже решил обо всем забыть. Но выходило, что нет.
– Долго ждет? – спросил Ун, гадая, что именно решил устроить неожиданный гость.
– Он впервые заехал к нам три дня назад с этим своим… этим… слугой... но я попросила его сюда больше не брать, – заговорила Никкана шепотом, словно рядом кто-то подслушивал. – Я сказала господину Кел-шину, что не знаю, когда вы вернетесь, может, завтра, может, в конце недели, сказала, отправлю к нему внука с письмом, когда вы прибудете. Но господин Кел-шин очень вежлив, ему не захотелось нас тревожить, и он стал сам заезжать каждый день на пару часов. Сегодня вот тоже заглянул. Вы не волнуйтесь. Я готовлю для него все самое лучшее. Он такой курицы, как у меня, нигде на юге не попробует!
Ун слушал и ничего не понимал. Долгие ужины и обеды с норнами не вписывались ни в один из возможных вариантов мести.