Это была политическая капитуляция колоссальной важности. Если церковь признала нового правителя, значит, сопротивление теряло последние основания.
В районе Стальной улицы, где жили ремесленники и купцы, бои были ожесточённее. Здесь укрепились наёмники — иностранцы, которым было нечего ждать от нового режима. Они сражались с отчаянием загнанных в угол волков.
Командир отряда огненных братьев, капитан Борос, вёл своих людей от дома к дому. Каждое здание приходилось брать штурмом, каждая улица стоила крови.
— Осторожно! — крикнул он, заметив движение в окне. — Арбалетчики!
Болт просвистел в дюйме от его головы. Ответный залп огнемёта превратил деревянный дом в факел.
— Выходите! — крикнул Борос оставшимся защитникам. — Сдавайтесь, и останетесь живы!
Некоторые послушались. Но самые отчаянные продолжали сражаться до последнего.
В гавани адмирал Дракошторм высаживал морской десант. Его корабли подошли к причалам, и с них хлынули дотракийские всадники. Но в узких портовых улочках конница была бесполезна, и кочевникам пришлось сражаться пешими.
— Это не наша война! — кричал Джого своим людям. — Но мы сражаемся за кхала!
Арахи сверкали на солнце, рассекая воздух с характерным свистом. Портовые рабочие, вооружённые крюками и цепями, не могли противостоять воинам Великой Травяной равнины.
К вечеру сопротивление сосредоточилось только в двух местах — Красном замке и Гильдейском квартале, где укрепились остатки городской знати.
Принц Оберин лично возглавил штурм особняков богачей. Его дорнийские копейщики шли вперёд под прикрытием щитов, а сам Красная Гадюка вёл их в бой со своим знаменитым копьём в руках.
— За принцессу Элию! — кричал он, пронзая очередного противника. — За Дорн и справедливость!
В особняке лорда Ройса завязался жестокий бой. Рыцари Долины сражались с отвагой, достойной лучшего применения, но их было слишком мало против армии освободителей.
— Сдавайся, Ройс! — крикнул Оберин, загнав лорда в угол большого зала. — Твоя война проиграна!
— Никогда! — ответил тот, взмахнув мечом. — Лучше смерть, чем бесчестие!
Копьё Оберина пронзило его сердце. Ещё один защитник старого порядка пал на улицах столицы.
Но самая драматичная сцена разыгрывалась в Красном замке. Тайвин Ланнистер стоял в тронном зале, глядя на Железный трон — символ власти, за который его семья заплатила так дорого.
— Дедушка, — подбежал к нему король Джоффри. — Что нам делать? Они везде!
Старый лев посмотрел на внука — капризного мальчишку, из-за которого рухнула династия.
— Ничего, — устало ответил он. — Всё кончено.
— Но мы можем бежать! Потайные ходы, корабль в гавани...
— Куда бежать? — Тайвин сел в кресло рядом с троном. — Весь мир против нас. Железные острова, Простор, Дорн — все перешли на его сторону.
В этот момент в зал ворвались огненные братья. Их чёрные доспехи сверкали в свете факелов, а красные плащи развевались как крылья мстящих ангелов.
— Именем императора Лесандро Первого, — объявил их командир, — вы арестованы!
Джоффри попытался выхватить меч, но дрожащие руки не слушались. Тайвин даже не пошевелился.
— Арестованы, — повторил он с горькой усмешкой. — Какая ирония.
А снаружи над Красным замком уже поднимался красный стяг с пламенным сердцем. Династия Баратеонов-Ланнистеров пала. Началась эпоха империи.
Лесандро вошёл в тронный зал час спустя, когда последние очаги сопротивления были подавлены. Рядом с ним шли Дейенерис, принц Доран, Станнис в кандалах и другие союзники.
Железный трон возвышался в дальнем конце зала — корявая конструкция из сплавленных мечей, созданная драконьим пламенем триста лет назад.
— Уродливая штука, — заметил Оберин.
— Символ уродливой эпохи, — согласился император. — Время его прошло.