Прослеживая в общих чертах предшествующие этапы развития мировой системы, в которой возникает человек и его практика, можно увидеть, с одной стороны, непрерывное усложнение всех форм, а с другой — общую тенденцию развития в направлении преодоления противоречий и катаклизмов, в извечном тяготении к закономерности и единству.
Первое выразилось в возникновении все новых и новых систем неживой и живой материи. Второе — в стремлении каждой из возникающих систем к уничтожению антагонистических противоречий внутри данной системы. Уже простейшие системы неорганической матерки, возникнув как системы под влиянием внешних сил, стремятся к преодолению возмущенного «необычного» состояния, к возвращению в наиболее, как говорят кибернетики, «вероятное» состояние. Так, холод поглощает тепло с образованием средней температуры, механическое движение поглощается трением, неровности сглаживаются, образования распадаются, многообразие уступает место единообразию и т. д. В то же время бесконечность вселенной, распространяясь и вовне и внутрь всех явлений, непрерывно создает новые возмущения, новые вспышки энергии с образованием новых систем, вновь стремящихся к неопределенности, вновь стремящихся к небытию, к простейшему единству абсолютного покоя. Как писал Энгельс, природа так устроена, что «отдельное движение стремится к равновесию, а совокупное движение снова уничтожает отдельное равновесие» 6. Равнодействующая этих двух противоположных тенденций знаменует собой общее тяготение ко все более сложной организации материи.
С момента возникновения органической природы господство внешней причины в каждой данной системе уступает место причине внутренней, появляется взаимообусловленность строения и развития данной системы. Если в мире неорганической природы можно оперировать только вопросом «почему?», то здесь уже необходимо обратиться к вопросу «зачем?» Можно спросить: «почему греет солнце? почему идет снег? почему извергается вулкан?» Но нельзя спросить, зачем все это происходит, так как причина всех этих явлений лежит вовне. Однако с полным основанием можно исследовать: зачем растениям нужны листья, зачем птица строит гнездо, зачем змея сбрасывает кожу. Организм — это уже система, связанная внутренней необходимостью и не несущая в себе, как данная система, пока она не нарушена, антагонистических противоречии. «В этом мире наша первая обязанность, — пишет Н. Винер, — состоит в том, чтобы устраивать произвольные островки порядка и системы»7. Развитие этих новых органических систем из поколения в поколение стремится ко все большей внутренней взаимосвязи, ко все большему единству закономерностей, их составляющих. В то же время каждая из этих систем еще находится в более или менее антагонистическом противоречии но отношению к другому организму, по отношению к другому виду.
Борьба за существование в растительном и животном мире выступает перед нами как дальнейшая форма саморазвития материи. В этой борьбе антагонистические противоречия теснейшим образом переплетаются с неантагонистическими противоречиями: внутренней целесообразности отдельных организмов и более или менее организованными формами их совместной жизни. Здесь в равной степени господствуют и внешняя слепая и чуждая для данной системы причина, и внутренняя, вытекающая из самой ее сущности, закономерность.
В развитии органической жизни обе вышеназванные тенденции самопреобразования материи выступают еще более ярко. С одной стороны, все растущее разнообразие новых и новых форм жизни утверждает стремление к самоусложнению мира. С другой стороны, высокоорганизованные формы, вытесняющие примитивную организацию, знаменуют своим появлением актуализацию тенденции к единой системе закономерного развития в форме неантагонистических противоречий, в форме все усложняющегося гармонического единства взаимосвязанных и взаимообуславливающих друг друга процессов. Однако развитие на этом этапе проходит еще в стихийной антагонистической борьбе и уничтожении одной целесообразной системы другой, в яростном процессе борьбы за место под солнцем. В этой жестокой борьбе утверждались и предки человека.
Но вот в мир пришел разум. Возникнув и развиваясь в труде, он явился качественно новым фактором саморазвития материи. Сознательный труд постепенно делался все более важным орудием ее самопреобразования в практике человечества. Стихийных процесс становился осознанным процессом, слепая тенденция — осознанной целью.
Конечно, человек очень долго не понимал выпавшей на его долю великой роли разума и воли материи, миллиарды лет во мраке неорганического существования, в смутных ощущениях и неумолимых инстинктах животной жизни, стремившейся к все более сложному единству бытия. Но материальная практика человеческого общества, субъективно подчиняясь собственным эгоистическим целям человека, объективно продолжила общую нить самопреобразования материи. Будучи наиболее высокоорганизованной, обладающей сознанием материальной системой живой природы, общественный человек стал целеустремленно приводить доступные ему явления мира к соответствию своей человеческой логике, в которой отразилось не что иное, как сама логика вещей.
Его практика, продолжая общую тенденцию развития мира, оказалась направленной и на создание бесконечно разнообразных, все более сложных явлений второй природы, и на преодоление антагонистических противоречии во всех подвластных ему областях действительности. Становясь хозяином земли, человек начал создавать все новые и новые, все более разветвленные и универсальные целесообразные системы, постепенно вытесняя господство внешних причин, используя их и заставляя «коллективно» работать в единой системе разумного, человеческого мира. Оп подчинил своей логике не только собственную природу, но и природу неорганическую, начав с простейших целесообразных построек и следуя все дальше по пути целесообразности, пришел к. созданию сложнейших машин и механизмов. Наконец, все глубже познавая явления неорганической и живой природы, закономерности бытия и процессы мышления, человек создал автоматику, способную производить не просто физическую целесообразную работу, но и обладающую отражающей ж резюмируюшей способностью.
Даже в неорганическом своем естестве, стремившемся ранее лишь к простейшему единству покоя, материя преобразовалась трудом человека в целесообразнейшие системы — неорганические «организмы». Эти системы не только не содержат в себе как системы присущего всем естественным неорганическим системам антагонизма, но способны целесообразно совершать работу, способны отражать действительность, делать логические выводы и самопрограммироваться. Недалек час, когда созданные человеком автоматы будут способны сами себя проектировать и создавать еще более сложные системы неорганической материи.
Тот факт, что именно человек стал носителем разума и воли преобразующейся материн, можно рассматривать в общефилософском плане как случайность развития мира. Но поскольку он им сделался, возникнув сам в процессе своего труда, постольку человеческая практика не могла и не может противоречить самодвижению материи в целом. Если бы борьба человека с природой, его идеи и субъективно-человеческие цели вступили в противоречие с общей тенденцией развития и самопреобразования материального мира, человечество давно было бы стерто с лица земли.
Именно потому, что наша логика отражает логику вещей, — она всесильна; именно потому, что человеческий труд преображает материю по ее законам, — нет границ его возможностям; именно потому, что человеческая воля есть сознательное выражение объективной тенденции развития мира, — она непреоборима; именно потому, что счастье человека есть необходимое условие для его плодотворной преобразующей деятельности, — оно есть его счастье; именно потому, что идеалы человека, будучи чисто человеческими идеалами, с другой стороны, способствуют развитию и становлению человека как разума, воли и труда преобразующей материи, — они реальны и достижимы.