— Чтобы разрушить заклинание, я должен жениться на красивой девушке, которая любит меня таким, какой я есть.
— Красивая девушка? — отозвалась Николь. — Именно красивая?
— Да.
Она нахмурилась.
— Так вот кто я для тебя? Способ разрушить чары?!
— Нет! — возразил он пылко. — Как ты можешь подумать? Да, ты красивая, Ники, — и умная, и сладкая, и заботливая, и я люблю тебя!
Она изучающе посмотрела на него, потом крепко сжала его лапу. Конечно, ему хотелось разрушить чары. Кто бы не захотел? Но это не значит, что он ее не любит.
Он любил ее, а она его. Он был честным, надежным, симпатичным…
И его не стесняли взаимные обязательства.
Они поженились весной.
На утро после свадьбы Николь проснулась, ожидая найти в своей постели незнакомца — великолепного брюнета.
— Зверь? — прошептала она.
Он открыл глаза — оказывается, ярко-синие.
— Зверя больше нет, — сказал он сочным голосом. — Заклинание разрушено, Ники. Мы сделали это!
Он вскочил с постели и прошелся босиком по комнате, изучая себя в большом зеркале: широкие плечи накачаны, икроножные мышцы выпуклы и сильно очерчены. Он потянулся, напрягся и рассмеялся.
— Посмотри на меня! — сказал он, оборачиваясь. — Я снова как раньше.
— Зверь… — прошептала она.
— Бретт! — воскликнул мужчина и настойчиво повторил: — Мое настоящее имя — Бретт.
— Бретт, — откликнулась она неуверенно.
Он прыгнул обратно в постель и поцеловал ее — снова и снова.
— Спасибо тебе, — сказал он. — Спасибо за то, какая ты.
Она внимательно рассматривала своего мужчину, этого незнакомца. Он заметил ее неуверенность и спросил:
— В чем дело?
— Я не знаю, просто… Я научилась любить тебя, но ты теперь изменился.
— Ты красавица, Ники, — сказал он. — Ты не должна жить с каким-то уродливым монстром. Что это был бы за счастливый конец?
— Мне не важно, — сказала она. — Меня не беспокоило, как ты выглядишь.
Он опустился на колени и отодвинулся, озадаченный:
— Не знаю, что и сказать.
Через минуту она добавила:
— Извини. — Она потянула его к себе и обняла. — Я-то не понимаю, как ты мог жить таким. Ты великолепен. Действительно.
Вскоре после этого Бретт получил повышение по службе. Он получил собственный офис и секретаршу по имени Синди. И тут же начал работать в офисе допоздна все чаще и чаще.
По выходным он без рубашки раскидывался на крыльце их нового дома и играл на гитаре, и соседки со всего района, которым случалось прогуливаться или пробегать трусцой мимо, подходили поболтать с ним.
Однажды Николь вернулась домой рано и нашла его в гостиной, отдыхающим с бутылкой вина и ее лучшей подругой Кэти.
— Кэти, — сказала Николь. — На минутку, поговорить.
Она вывела Кэти в кухню и требовательно спросила:
— Ты что здесь делаешь?
— Это не то, что ты думаешь, — запротестовала Кэти. — Бретт учил меня играть на гитаре, вот и все.
— Кэти! — рявкнула Николь. — Ты училась в музыкальной школе. А Бретт знает три аккорда.
Кэти мечтательно вздохнула.
— Но он такой хороший учитель…
В тот вечер за ужином Николь сказала ему:
— Кажется, я больше не узнаю тебя. Эти женщины все время околачиваются вокруг; когда ты задерживаешься по вечерам в офисе, ты не звонишь…
— Ники, успокойся. Ты не имеешь права.
— О, это я-то?
— Не так-то просто быть привлекательным, — сказал он, наворачивая спагетти на вилку. — Тебе тоже надо это помнить. Я ничего не могу поделать — женщины любят меня.
— Ты не тот мужчина, за которого я вышла замуж, — сказала она. — Мой муж был добрым, ласковым…
— Ой, брось, Ники, — сказал он. — Ты действительно думала, что ничего не изменится? Совсем ничего? Если бы ты проснулась назавтра каким-нибудь уродливым чудищем, ты бы все равно поступала по привычке? И чувствовала бы точно так же, по привычке?
— Я все еще люблю тебя, — сказала она. — А ты все еще любишь меня?
Он бегло взглянул на нее.
— Я не обязан это выслушивать.
Он бросил салфетку на стол и потопал вверх по лестнице:
— Я иду спать.
На следующее утро Бретт проснулся с рогами. Над висками топорщились два коротких бледных отростка, словно гигантские юношеские прыщи.
— Нет! — бушевал он, расхаживая взад и вперед перед зеркалом. — Нет! Не может быть!
Николь наблюдала за ним с постели. Она тихо спросила:
— Почему?
— Я не знаю. Заклинание кончилось, разрушилось, это… — внезапно он обернулся к ней. — Ты! Это ты сделала со мной!