Линия описывает арку и загибается к полу. От сияния болят глаза.
Это не долго, не три метра. Мы надавливаем на раскаленную бетонную глыбу, и она с грохотом падает наружу:
Дует утренний ветер, и небо окрашено цветами зари. Алые облака стоят высоко в необозримой дали.
Выбегаем за ворота.
Гравипланов на стоянке нет, до нас тут побывали освобожденные нами люди. Приходится идти до следующей. Это напрягает, я все еще на взводе. Меня пугают любые потери во времени. Мы бежим.
Устройство связи передает голос Артура:
– Ваши прорвались. Захвачено еще пять кораблей. Надо трогаться. Они наверняка пришлют подкрепление и попытаются отбить космопорт обратно.
– Минут пятнадцать продержитесь?
– Постараемся.
Я даю себе фору. Думаю, мы доберемся до гравипланов раньше. А лету здесь минут пять.
Рядом со мной идет Александр.
– Ты крут немерено, – замечает он и улыбается.
– Преувеличиваешь. У вас у всех пробиты верхние чакры.
– Даже Аджна и Сахасрара у единиц. В основном не выше Анахаты. А с белой энергией не работает никто!
Я не спорю, не до того.
– Лестно. Но объясни мне, в чем отличие, почему вы не с ними? Почему они у власти, а вы в тюрьме?
– Потому что, как только Преображенный начинает работать хотя бы с Анахатой, он теряет интерес к разрушению мира. Он уже может созидать.
– Так, ладно. А почему одни могут работать с верхними чакрами, а другие нет?
Он улыбнулся.
– Причина номер один: контакт с цертисом. Цертис может открыть верхние чакры.
– Мне говорили, что цертисы вызывают Т-синдром.
– Забудь. Бред. И очень вредный бред. В результате цертисов расстреливали на орбитах планет, где начиналось это самое «заражение». Хотя никакое это не заражение. Моего цертиса тоже убили имперцы. Идиоты!
Мы наконец дошли до стоянки и погрузились в гравипланы.
Я оказался в одной машине с Александром, Алисией, Юлей и Геннадием. Гравиплан пожаловался перстню связи на перегрузку, однако тяжело поднялся вверх. За нами летит целая стая таких же перегруженных машин. Но и они не смогли вместить всех. Остальным пришлось искать другую стоянку.
В машине мы продолжаем разговор.
– Говорят, к цертисам очень привязываются, – сказал я. – Как ты пережил его смерть?
– А я не пережил. У меня было оформлено самоубийство, когда началась агрессия. Она и вернула меня к жизни. Теперь я намерен мстить.
– Империи?
– Боже упаси! Я же не Анри Вальдо. Создание Кратоса – величайшее достижение человечества. Я намерен мстить идиотам!
– О чем речь? – осведомилась Юля.
Я ей пересказал.
Больше всего меня удивила реакция госпожи Штефански. Она изменилась в лице так, словно потеряла близкого человека или совершила самую чудовищную ошибку в своей жизни.
– Не может быть, – прошептала она. – Цертисы вызывают Т-синдром, а вовсе не исправляют ситуацию! Этому есть множество свидетельств.
Александр не успел возразить, потому что внизу появилось горящее здание космопорта и стало не до разговора. Нам снова предстоит бой.
Я понимаю еще одну вещь, о которой не упомянул даже Александр. Среди освобожденных нами теосов есть несколько с непробитыми верхними чакрами, немного, человек десять. С одной стороны, это радует, значит, враг не так един, как кажется. Но и беспокоит. Не станут ли пятой колонной?
– Артур, – позвал я через устройство связи. – Где наши враги?
– В правом крыле космопорта, том, которое не горит. На крыше и верхних этажах.
– Выше! – заорал я, и перстень связи услужливо передал приказ.
Машины взмывают вверх.
Если там есть теосы, вооруженные Иглами Тракля, надо оставить им возможность стрелять только под острыми углами. Тогда нижний раструб воронки сожжет корабли и часть здания, где они находятся. Хочется верить, что на это они не пойдут.
Не успеваем! Слишком перегружены. Под нами закручивается воронка Тракля и слизывает треть наших машин.
Остальным удается взлететь выше.
По нам скользят лучи гамма-лазеров. Значит, сработало! Значит, не решились больше применить аннигилятор. Три наших гравиплана вспыхивают и стремительно падают вниз. Но и я знаю, что надо делать.
– Ко мне! – командую я. – Минимальная дистанция.
Скученная стая гравипланов представляет собой прекрасную цель для гамма-лазеров, но я не собираюсь давать им возможность прицеливаться. Замедляю время и настраиваю Иглу Тракля. Пока мы рядом с вершиной воронки, есть надежда, что она не заденет никого из нас.
Воронка вырастает рядом, охватывая космопорт своей нижней частью, а верхней раскрываясь в рассветное небо. Мгновение, и на месте полусгоревшего здания зияет глубокий оплавленный котлован. Я все-таки задел один из кораблей. Он покачнулся на опорах и рухнул в пропасть.
– Артур! Ты жив? Кого я задел?
– Все в порядке, господин полковник. Это пустой корабль.
– Слава богу! Дай мне ориентировку, какие корабли наши, где ты, где Витус, где остальные.
Передо мной возникает план космопорта с пометками.
Мы приземляемся, спрыгиваем на землю.
Бетонное покрытие стучит под ногами. Бегу к кораблю Артура, со мной Юля, Алисия, Александр Прилепко и еще несколько Преображенных. Гену посылаю на корабль Витуса, остальных распределяю по другим машинам, передавая через перстень связи рекомендации по взлому панелей управления. Впрочем, теосы смогут это и без меня.
И тут я понимаю, что мы захватили почти весь флот Тессы, около тридцати кораблей. Конечно, все корабли легкие. Еще три-четыре линкора висят на орбите, они слишком велики, и никогда не опускаются вниз. И они будут нас ждать.
И вот мы внутри корабля.
Плюхаюсь в мягкое кресло перед мониторами, из соседнего меня приветствует Артур. По правую руку садится Юля и позади – остальные. Мы стартуем.
Слегка вжимает в кресло, антигравитационная установка компенсирует перегрузки, так что ощущения неадекватны ускорению. На одном из мониторов стремительно уменьшается изображение космопорта, и та же картинка транслируется на перстень связи через устройство связи корабля.
На втором мониторе: стая кораблей, стартовавших одновременно с нами.
Я приказываю кораблю увеличить изображение космопорта. Лучше быть в курсе того, что там происходит. Из Иглы Тракля нас еще можно достать с земли.
Третий монитор показывает то, что перед нами, – ослепительно синее небо Тессы.
Несколько секунд все идет хорошо, но вдруг скорость начинает стремительно падать, и так же тормозят все корабли флота. Небо над нами окрашивается алым. Я не понимаю, что это такое, но не сомневаюсь, что именно этот красный слой мешает нам прорваться в стратосферу.
И тогда происходит то, что уже было со мной в храме Шивы, на улице Калапы и на скале в лесу планеты Скит. Все исчезает, и я вижу черное небо, звезды и огромный шар Тессы подо мной. Он словно затянут багровой пленкой с утолщением над нашими кораблями. Здесь пленка толстая, похожая на слой мусса, а в остальных частях – бледная, почти розовая и полупрозрачная. Это энергетическое образование, созданное метаморфами. Именно эта пленка не пропускает с планеты сигналы устройств связи и не позволяет принимать сигналы из космоса. Хотя именно сейчас, думаю, это возможно. Они стянули так много энергии в одно место, что остальные теперь практически не защищены. Вот что значит закрытая планета!
А на орбите медленно поворачиваются и разворачивают орудия линкоры Тессы. Мы для них несерьезная цель. Сгорим в воронке Тракля, как пчелиный рой в луче гамма-лазера. Одна короткая вспышка! Остается единственная надежда – опередить их. Прорваться, проскочить мимо, сбежать!