Вопрос прозвучал категорически, нельзя было отделаться пустыми словами, и молодой человек понял это. Он опустил голову и страшно побледнел.
– Жениться на Маргарите… – повторил он вполголоса и смолк.
Братья ждали несколько минут, наблюдая за ним, но видя, что он не отвечает, переглянулись, покачав головами, и встали.
– Прощай, Андре, – сказал старший, – мы поняли тебя и не имеем права осуждать.
– Бедная Маргарита! – проговорил Шарль.
Они хотели выйти из комнаты, но Андре бросился к двери и, преградив им дорогу, вскрикнул:
– Я не сказал, что отказываюсь. Я даже не знаю, о чем думал. Просто мне пришли в голову требования светского общества, с которым человек вынужден иметь дело. Я, как и вы, убежден в невиновности вашего отца, но для всех других она будет дочерью казненного. Но я не отказывался, я только обдумывал положение, которое готов принять. Дети не отвечают за своих отцов. Дочери, выходя замуж, принимают новое имя, и даже если бы отец был виновен, и Маргарита носила его имя, то и тогда она все-таки ни в чем не виновата, а моя любовь достаточно велика, чтобы защитить ее от тех, кто стал бы искать в ней кого-либо другого кроме мадам Берри. Шарль! Винсент! Мои дорогие братья, я прошу у вас руки Маргариты Лебрен, вашей сестры.
Несчастные молодые люди с мокрыми от слез глазами нежно пожали руку Андре. Затем все трое уселись вокруг камина, и Андре продолжал:
– Помолвка была уже объявлена, все было готово, поэтому понадобится намного времени, чтобы все завершить. И я полагаю, что вы желаете ускорить заключение этого брака.
– О, да. Мы мужчины и должны все перенести, но Маргарита остается без семьи, так как молодая девушка не может жить с двумя молодыми мужчинами.
– Я совершенно с вами согласен.
– Случившееся несчастье должно тяжело на нее подействовать! Она любит тебя, и ты один дашь ей силу, необходимую для того, чтобы противиться горю. Ты ее любишь, и мы снова убедились, что ты честный человек, вполне достойный любви, которую ты ей внушил. Мы знаем, что она будет счастлива. Завтра же мы займемся всем необходимым, и через две недели вы будете женаты.
– Да, мы обвенчаемся как можно проще, и не будем приглашать никого, кроме свидетелей.
– О нет, – перебил Винсент, – свадьба будет тихая, но такая, какая должна была быть. Мой отец требовал этого. Она будет венчаться в белом.
– Что ты говоришь? – произнес с удивлением Андре.
– Мы не будем носить траура по нашему отцу. Он мученик, и его смерть должна быть нашей славой.
– Как только Маргарита выйдет замуж, вы, по всей вероятности, станете искать настоящего виновного?
– Нет, эти поиски нам запрещены, – отвечал Винсент, следуя заранее обговоренному плану.
– Вы правы, друзья мои, постарайтесь забыть это.
– Да, мы забудем, – отозвались братья со странными улыбками.
– Разве Маргарита уже вернулась от тетки?
– Нет, мы вызовем ее завтра, и с завтрашнего дня ты будешь каждый день приходить к нам обедать.
– Отлично!
– У меня к тебе большая просьба. Пожалуйста, не говори ни слова при Маргарите о нашем отце.
– Бедняжка! Разве она ничего не знает?
– Нет, она все знает, но для нее и для нас гораздо лучше не говорить об этом.
– Да, вы правы. Она стала бы плакать, а слезы убивают некоторых людей.
Затем братья встали.
– До свиданья! До завтра, брат Андре!
– До свиданья, – отвечал последний.
Трое молодых людей обнялись, и братья ушли.
Заперев за ними дверь, Андре вернулся к камину, сел в большое кресло и несколько минут просидел, закрыв лицо руками, думая о том, на что решился.
– Странный союз! – проговорил он, наконец, по всей вероятности разогнав последние сомнения, которые мучили его при мысли о женитьбе на дочери казненного.
Глава 4. Завещание
Две недели спустя после событий, описанных нами, около одиннадцати часов вечера в освещенных окнах первого этажа ресторана Дор можно было увидеть человек двенадцать, сидящих вокруг большого стола. Они отмечали обедом брак Маргариты Лебрен и Андре Берри. Когда приглашенные на свадьбу приехали в ресторан, лакеи говорили:
– Право, можно подумать, что это не свадьба, а похороны.
Но благодаря хорошим винам обед мало-помалу оживлялся, и за десертом все были уже веселы.
Один из родственников жениха, торговец мебелью из предместья Сент-Антуан, отвел в сторону старшего из братьев новобрачной, Винсента.
– Мсье, – сказал он ему, – буду откровенен. Если мой племянник женился на вашей сестре, то, конечно, не по моей вине. Вы знаете, что мы, люди коммерческие, имеем предрассудки; во всяком случае, она – дочь человека, который был осужден… Осужден и казнен.