Когда время подошло, девушки направились во дворец. Кларк выбрала себе черную затейливую маску, подчеркивающую ее глаза и открывающую нижнюю часть лица. Маска Лексы была в виде лисы, в ней девушку было, практически, не узнать.
Де Вонквер вышла из дома чуть позже Кларк, но тут же нагнала девушку, незаметно наблюдая за ней из-за домов. На пути белокурой попался какой-то знакомый ей парень, который, по мнению Лексы, слишком близко обнял ее девушку. Де Вонквер еле сдерживала себя от того, чтобы выйти из укрытия и дать ему по лицу. Хорошо, что в последний момент он все-таки отошел.
Дальше они спокойно добрались до дворца. В этот день около Палаццо Барберини даже сад сиял тысячами свечей и фонариков, и приятная музыка лилась из открытых окон. Около входа Кларк уже ждал Сато, девушка взяла его под руку, и они вместе прошли через главные двери
Торжество только начиналось. В самом большом главном зале Папа Римский сидел на своем троне, весь облаченный в белое и золотое. Создавалось ощущение, будто он часть этих стен, часть дворца. В переносном смысле это так и было. Он единственный был без маски, в отличие от всех остальных вокруг. Больвиа практически никого не могла узнать. Хотя она особо и не старалась, уделяя особое внимание входам и выходам из залы. Но сначала нужно было подождать, пока все гости напьются, таков их план, лишние свидетели не нужны.
Кларк мельком видела Альфонцо и Михримах, танцующих вместе. Она и Сато стояли около вина и закусок, дабы не привлекать лишнего внимания. Ее брат, кажется, уже немного выпил. В последнее время он часто так делал после смерти отца. Кларк пыталась его поддерживать, но она и сама не лучше. Ее саму держит Лекса. Иногда белокурая задумывается, как долго бы она прожила в Риме без де Вонквер. Наверное, не более месяца.
Вдруг к Кларк подошел кто-то в золотой маске.
— Не будете ли вы так добры потанцевать со мной, миледи? — Больвиа не могла даже узнать голос, маска слишком сильно его приглушала.
Мужчина резко схватил Кларк за руку и повел за собой. Она уже хотела вырваться, но поняла, что это может привлечь ненужное внимание. Они встали в стойку для вальса и начали неспешно кружиться. Кларк все не могла понять, кто этот мужчина, было ощущение, что она его знает.
Ее мысли прервали его слова.
— Как вам сегодняшний праздник? Кажется, Франциск превзошел самого себя. Так необычно ощущать себя частью всего этого!
— Да, вы правы, отличное торжество, — безучастно ответила Кларк. Она уже поняла, кто перед ней. Костлявые руки, пожелтевшая не по возрасту кожа, глупый смех. Беллами Ретардо.
— А где же ваша подруга, мисс Больвиа? Она сегодня придет? Или после убийства Майера она боится показать свой нос из дома?
— Заткни свой грязный рот, — зло прошептала Кларк.
— Ах, ах, — кривлялся Беллами, — как вы грубы. На самом деле, мне приятно, что теперь я могу делать все, что захочу. Вы, маленькая лгунья, ответите за свои слова и за своего брата.
— Отпусти меня, урод, — Кларк пыталась выбраться.
— Бойтесь расплаты, мисс Больвиа, потому что она близка. Отныне, я игрок, а не наблюдатель! — вскрикнул Ретардо.
Кларк кое-как высвободилась из костлявых рук Беллами, нехило дав при этом ему каблуком по голени. Она вернулась обратно к закускам, но Сато там не было. Кларк уже было начала волноваться, когда увидела брата на балконе. Он широко держался за перила по обе стороны от себя и смотрел на восходящую луну. Кларк хотела подойти, но подумала, что брат, наверное, хочет побыть один. В последнее время они часто были вместе, вспоминая отца, или просто сидели у нее дома в полной тишине.
Вдруг Кларк заметила какую-то фигуру краем глаза. Она повернулась и увидела девушку в маске лисы.
— Вы сегодня так прекрасны, миледи, — прошептал дивный голос. Кларк улыбнулась, ее белое платье и правда было восхитительным. На самой Лексе были длинный, но аккуратный черный сюртук и облегающие штаны. — Могу ли я украсть вас на танец? Но не здесь. Я тут присмотрела одну заманчивую комнату, закрытую от посторонних глаз, вы не против?
— Для вас, все, что угодно, — улыбнулась Кларк.
Они вышли в коридор, и Лекса отвела белокурую в зал поменьше. Дверь в него была искусно взломана. Внутри, практически, ничего не было, лишь горели люстры, а в окнах сияли салюты. Музыку здесь было слышно чуть тише, но не менее отчетливо. Кларк нежно прижалась к девушке, положив голову ей на плечо. Они медленно раскачивались в такт музыке, наслаждаясь теплом и любовью друг друга. Лекса закрыла глаза, вдыхая родной запах Кларк. Он похож на фрукты и цветы с примесью кофе. В этот момент де Вонквер поняла, что так пахнет дом. Где бы они ни были, ее дом всегда с Кларк. По ее лицу непроизвольно скатилась слеза, она прижала белокурую еще ближе.
Девушки пробыли отдельно от всех примерно час. Для них это время пролетело незаметно, они даже, практически, не разговаривали, лишь наслаждаясь близостью друг друга. Это было выше физического уровня, будто сами их души обнимали друг друга.
Вдруг Кларк подняла голову и посмотрела на свою любимую.
— Лекса, — сказала она, попутно утопая в омуте зеленых глаз, — когда все это закончится, — она помедлила, — я хочу, чтобы ты стала моей женой. — После услышанного, Лекса смотрела на Кларк в немом удивлении несколько секунд, а затем улыбнулась и приподняла девушку над землей.
— Конечно, — сказала она, кружа белокурую в воздухе, — я согласна.
— Я люблю тебя, — Кларк обняла Лексу и закрыла глаза.
— Я тоже люблю тебя.
Спустя минут десять, в дверь начал кто-то ломиться, из коридора послышались пьяные возгласы. Кто-то в пьяном угаре ошибся дверью. Девушки поняли, что пора. Они вышли, растолкав пьяного мужчину, чуть не упавшего на них. Быстро найдя Альфонцо, Михримах и Сато, все спустились к потайному выходу в тоннели в другой стороне здания. Пьяные гости уже разбрелись по всему дворцу и находились даже здесь, но около входа стояли двое дюжих охранников в мундирах и оружием наперевес. Правильнее и безопаснее было бы их убить и спрятать тела, но Лекса никогда не собиралась этого делать. Она нашла новую формулу сильнодействующего снотворного в записях Майера и снабдила им дротики. Стража уснула в долю секунды. Вся компания незаметно прошла в подземелья.
Пока они продвигались вперед, ни один не проронил ни слова, потому что нервы уже были на пределе. Впереди шли Альфонцо и Сато, за ними Михримах. Кларк и Лекса были в конце, они хотели продлить тот интимный момент, начавшийся в зале. Девушки держались за руки, белокурая нежно поглаживала тыльную сторону ладони де Вонквер в успокаивающем жесте.
Когда музыку уже не было слышно, а наверху начал кружить ветер, они поняли, что пришли. Лекса уже здесь слышала чарующие голоса, зовущие ее храм, но решила никому об этом не говорить.
Как можно тише, они открыли люк и оказались в Колизее. Один из охранников тут же их заметил, но быстрый дротик из рук Лексы не оставил ему и шанса, затем они спрятали спящего мужчину в тоннеле. На посту рядом с входом в комнату стояли еще три человека, они также отправились в царство грез. Никто не ожидал врагов изнутри Колизея, поэтому охрана снаружи даже не увидела, что их товарищи пали.
Подойдя к двери, разум Лексы начал туманиться. Иероглифы на стенах начали сливаться в единую картину, в слова, в непонятные молитвы и много чего еще. Она быстро достала диск и открыла вход. Перед ними открылся огромный коридор, излучающий синий цвет. На его стенах были изображены рисунки. Кажется, Альфонцо узнавал несколько из них, которые указывали на историю. В конце коридора была еще одна дверь. Лекса поднесла руку, чтобы ее открыть, но она отворилась, даже, когда девушка еще не коснулась ее. Будто их тут ждали.