Весна… Не иначе… Видимо, вопли мартовских котов под окнами бомжатника сработали на уровне подсознания. И генов. Тело повинуется зову природы, пробуждается от многолетнего сна и выбирает себе «самку». Кстати, о самке и пробуждениях. Взмах частокола длинных, густых тёмно-коричневых ресниц и девица открывает огромные глаза. Глазища… Охренеть… На этом всё. Мой острый ум и довольно высокий уровень интеллекта крепко обнимаются, весело помахав лапками на прощание, выходят из чата. Проще говоря, я мигом отупел. Светло-коричневая бездна цвета лесного ореха, окаймлённая дымчато-серым оттенком по краю, заставляет забыть обо всём. Лучистый, пристальный взгляд проникает в душу. Золотисто-зелёные озорные искорки вспыхивают в янтарной глубине. Девушка молча рассматривает меня. Минута, другая и…
- Пожалуйста, только не снимай штаны, – дерзкие словечки вылетают из сочного рта. Да я чуть не упал от неожиданности.
- Что? – удивлённо переспрашиваю. Мало ли, вдруг послышалось.
-Не хочу начинать утро со старых писюнов, – хамит «зелёная» засранка и нахально улыбается.
- Чего?! – громкий рык эхом разлетается по стадиону. Мелкая дрянь фыркает, поднимается, осторожно перекладывает спящего мальчонку на лавочку и заботливо накрывает сверху чёрной курткой.
- Ты разве не из тех извращенцев, которые женщин караулят в парках? – колко хмыкает девчонка.
- А что? Похож? – пристально смотрю на золотоволосую козявку.
-Немного, – бормочет незнакомка. От злости скриплю зубами. Мощные челюсти ходят ходуном. Со своего немалого роста нависаю над кусачим клопом и хриплю:
-Нахалка! А если я тебе задницу надеру?
Изогнув красивую тёмно-коричневую левую бровку, маленькая стерва криво усмехается:
- Ух ты! Угрожаешь прямо как мой дед!
Дед?! Борзота! Руки чешутся придушить! Непроизвольно делаю шаг в сторону дерзкой соплячки. Угрожающее шипение вынуждает замереть на месте:
-Не боюсь! Знаешь ли… Есть у меня один секретик, – девушка засовывает руку за пояс и медленно вытаскивает пистолет. Чёрный гладкий металл бликует в лучах утреннего солнца. Ого, а малышка-то с подвохом. Прямо, как тайские красотки. Ну и что ты собираешься с ним делать? Три шага навстречу. Господи боже, эта малолетка держит ствол одной рукой. Похоже, крошка пересмотрела боевиков. В настоящей жизни так не стреляют. Только если в упор. Даже взрослому сильному мужику не снять предохранитель одной рукой. А про тощую козу и говорить нечего...
Не каждый способен равнодушно выстрелить в живое существо. К счастью… Но прекрасному полу спустить курок особенно сложно. Инстинкты… Что бы ни кричали сторонники феминизма, с точки зрения физиологии женщина – это мать, дарующая новую жизнь. Забрать чью-то – пойти против своей природы. Преодоление психического барьера дорого обходится дамам. В такие моменты я всегда вспоминаю кадры из советских фильмов о Второй мировой войне. Только что обученные девушки-снайперы убивают противников, бросают винтовки и плачут навзрыд. Горе, боль, отчаяние и неприятие. Совсем юным женщинам приходилось убивать. Война – суровое бремя для всех.
Внимательно рассматриваю оружие. Ёпт, да в руках у крошки Desert Eagle2. Усилием воли давлю рвущийся из груди дикий ржач. Ты собралась стрелять из этой дубины одной рукой? Интересно, оглушённое тельце мелкой засранки отбросит на метр? Или на два? Утрирую, конечно, но отдача у этой штуки убойная. Как минимум попятится. Или оружие выронит.
- Стой на месте! – количество децибелов в голосе незнакомки заметно растёт. Кажется, она начинает нервничать.
- А то что? – нагло ухмыляюсь, глядя прямо в золотистые глаза.
- Выстрелю! – устрашающе пыхтит соплячка.
- Окей! Вперёд и с песней! – подхожу к девушке вплотную и упираюсь грудью в широкий ствол. Целый спектр эмоций пробегает на милом и невинном лице. Не сможешь… Даже случайно не получится. Нос улавливает восхитительный цветочно-фруктовый аромат. Чёрная смородина и груша придают запаху кислинку. Жасмин, ирис и апельсин принося пудровый букет и лёгкую горечь. Ваниль, пралине, пачули сводят с ума своей очаровательной сладостью. С наслаждением делаю глубокий вдох.
- Я не шучу… – шепчет малышка.
- Угу… – киваю.
- Я уже использовала его по назначению! – лепечет девушка.
- Да ну? – язвительная ухмылка растягивает мои щёки. Растерянность и лёгкая паника делают огромными и без того большие глаза. Невольно погружаюсь в охровую бездонную глубину и тону в давно забытых чувствах: нежность и сострадание. Какого дьявола со мной происходит? Девичье дыхание становится тяжёлым и рваным. Я отчётливо слышу, как маленькое сердечко бьётся раненой птицей об хрупкие стенки грудной клетки.