– Я никого и никогда еще так не ненавидела. Сейчас смотрю на тебя – и понимаю, чего ему хотелось. Знаю, что за воротами ты не просто в песке валялась, а вожака рейдеров прикончила, на ножах с ним подравшись. Значит, сильная, так даже лучше. Может, выкинешь что – и я вас обоих тут прикончу. Ну что, красотка, теперь ты меня понимаешь?
– Да. – Честно ответила Мириам. – Хочешь, я расскажу, о чем ты промолчала?
– Пойдем со мной, и хоть всю оставшуюся жизнь болтай…
– На самом деле ты не любила Арго.
Джой недоверчиво нахмурила брови, собираясь было что-то сказать, но Мириам наклонилась вперед, и продолжила, вгоняя слова, будто ножи, в открывающиеся перед ней переплетения чужих чувств:
– Тебе нравилось, какой он сильный. Когда он брал тебя за шею, или наматывал твои волосы на кулак. Ты хотела, чтобы он так делал – но думала о другом человеке. Вспоминала о нем. О том, кто был в твоем прошлом, когда ты была совсем юной.
Наемница медленно встала. Ее чувства почти слились с ощущениями Мириам. Она живо чувствовала неожиданный страх, сбивчивое течение мыслей, мелькание картин – пистолет, спящая Суонк, гвардейцы за прозрачными дверями отеля. Сердце наемницы забилось сильнее, и Мириам, чувствуя его как свое собственное, продолжила:
– У тебя было счастливое детство. Тебя же все любили, да? Пусть твоя мама умерла рано, но у тебя была бабушка, и твой отчим, для которого ты была особенной. Или тебе не хватало такой любви?
Уже не скрываясь, Джой подняла игольник, направив его в лоб Мириам. Дуло дрожало. Сейчас наемница почти ничего не видела перед собой, кроме ее лица и картин, открывающихся с каждым словом.
Мириам тоже поднялась, еще больше сузив поле зрения Джой, отвлекая ее от Суонк. Туфли остались лежать под столом, переплетением золотистых шнуров и острых углов.
– Самую большую боль ты испытала вовсе не из-за Арго, а намного раньше. Тебя воспитывали как наследницу, гордость родителей. Ты должна была стать прекрасной женщиной, такой же, как твоя мать. Этого от тебя ждали, правда? Но ты всегда знала, что этого не будет. Тебе было стыдно, за твои чувства, которых ты не должна была испытывать. С чего все началось? Ты смотрела, как он читал книгу в библиотеке. Потом он вышел, а ты заглянула в нее, и случайно разлила чернила по страницам. Книга была древней, очень ценной, он вернулся… и что случилось затем? Он ударил тебя?
Джой выстрелила.
Мириам почувствовала движение пальца на курке, как свое собственное. Дуло дрогнуло, а ей достаточно было немного пригнуться, чтобы игла прошла выше, ударив в бортик фонтана. Следующий выстрел тоже миновал ее, лишь слегка задев волосы – а Мириам, подхватив чайник со стола, ударила им по руке с пистолетом, отбросив в сторону.
И бросилась бежать.
IV.
Каменная плитка под босыми ногами показалась ей теплой, будто живая. Впереди мелькнули изумленные лица двух женщин, вскакивающих из-за своего столика. Мириам хлопнула по нему ладонью, и перескочила – как в детстве перепрыгивала через загородки для скота. Джой уже повернулась, перехватывая пистолет второй рукой, беря ее на прицел – каждое движение отражалось восприятием Мириам, будто в хорошо отполированном зеркале. Стол спружинил под ладонью девушки, подпрыгнули тарелки. Она подтянула ноги, и упала с другой стороны, стремясь оказаться как можно ниже, так что игла, запущенная на упреждение, прошла в двух сантиметрах над ее левым плечом.
Джой бросилась следом, не прекращая стрелять.
Не вставая, Мириам рванулась между ближайшими столиками, оттолкнулась руками от пола, и залетела под один из них, не занятый, кувыркнувшись через плечо. Край белой скатерти зацепился за эполет на курточке, зазвенела летящая на пол посуда, над головой Мириам треснула столешница под еще одним выстрелом. Она повернулась на спине, зацепив ногой ножку стола, и уронила его. Потом подхватила с пола треснутую стеклянную тарелку, и, прислушавшись к своим ощущениям, не целясь, швырнула через край стола. Второй половиной своих чувств, сейчас намертво связанных с Джой, она видела, как та летит точно ей в лицо.
Наемница пригнулась, рефлекторно подняв оружие для защиты – и Мириам кинулась к краю галереи, поднимающейся вдоль внешней стены зала. Барьер из фигурных столбиков, увитых декоративным плющом, на три метра возвышался над головой. Сердце билось как безумное, она чувствовала ярость наемницы, снова ловящей в прицел белое пятно ее куртки – и это придало ей решимости. Не останавливаясь, она заскочила на ближайший столик, с него – на мягко спружинивший каркас павильончика с напитками, а затем, подпрыгнув прямо вверх, ухватилась за край портика. По ногам хлестнули осколки – запоздавший выстрел Джой ударил в основание галереи, но Мириам уже подтягивалась, перебрасывая себя через барьер, и падая с другой стороны.