Мужчина и женщина – воины, и, наверное, праймы, встречающие гостей короля.
Площадь у их ног, которую она не так давно видела сверху, с моста, жила собственной жизнью. Людей, гуляющих среди деревьев и бетонных колонн, кажется, стало больше за прошедшие часы, а у основания статуй поднялся, мерцая острыми алыми бликами, яркий шатер – вернее, его верхушка, похожая на обломок блестящего красного льда, разбросавшая в стороны тоненькие нити веревок. У ее основания бурлило движение, скрытое от Мириам частоколом ровно подстриженных кустов и деревьев – видимо, машины или рабочие приводили в порядок место для будущего циркового представления. Звуков не доносилось, они тонули в шуме хайвея, и музыке – мешанине мелодий, висящих над площадью, и, кажется, намертво вплетенных в дымку.
Мириам сделала несколько шагов по направлению к статуям, а потом остановилась снова, и стояла так очень долго. Внутри не осталось никаких мыслей, а те, что возникали, она старательно гнала прочь, вспоминая наставления Кейна о том, как правильно созерцать, чтобы все, случившееся за день, не переполнило тебя, и не разорвало на части. Статуи и площадь заполнили ее, не оставив свободного места – и она радовалась этому, как ребенок радуется сказочному сну.
Только счастье и невероятное, невозможное место вокруг.
Она медленно пошла к парку, вглядываясь в каждую мелочь – белую плитку мостовой, изгибы деревянных скамей, прячущихся среди деревьев. Силуэты людей: спешащих по делам, гуляющих, смеющихся, сидящих за столиками у белых павильонов, украшенных искрящимися надписями и двигающимися изображениями. Большие экраны, парящие над статуями, медленно поворачивались, и Мириам без особого удивления заметила мелькнувшее на них лицо Монти – шут говорил что-то, беззвучно и смешно раскрывая рот. Люди вокруг не пытались его слушать, и некоторое время она двигалась вместе с ними. Человеческий поток нес ее к центру площади, туда, где отблескивали алым складки медленно растущего шатра, и теснились деревья.
Ее не замечали. Здесь не было встречных и любопытных взглядов, как в Хоксе. Одежда большинства окружающих напоминала ее собственную – разве что кроме туфлей, слишком ярких. Девушки носили короткие складчатые юбки и блузки самых разных цветов, а мужчины – светлые костюмы, из легкой ткани, напоминающей шелк. Дети, играющие между столиками и павильонами, были казались обычными – их крики иногда заглушали музыку, и гул, доносящийся от экранов в небе. Мириам от прохожих отличал разве что загар – но, видимо, никого кроме нее это не волновало.
Она прошла мимо нескольких павильончиков, рассматривая стоящие внутри столики, посетителей, сидящих за ними, и снующих официанток. Это слегка напоминало Хокс – но только не людьми.
Взгляды и цвета отличались слишком сильно.
Мириам совершенно не чувствовала напряжения вокруг. Горожане занимались своими делами, женщины смотрели за детьми, а кто-то наблюдал за ней самой – ненавязчиво, спокойно, явно делая привычную работу. Это могло бы напугать ее, если бы она вовремя не вспомнила слова Джордана о сопровождении и присмотре.
У цирка толпились люди, и она с полминуты простояла возле синего павильончика с удобными стульями, вспоминая прозвучавшие в коммуникаторе слова. Спрашивать дорогу почему-то было неловко, и поэтому она двинулась дальше, медленнее, внимательно глядя по сторонам – но уже через три сотни шагов поняла, что заблудилась. Это не слишком расстроило ее. Монти обещал, что ее встретят, и, кроме того, у нее был коммуникатор – а разве с ним можно потеряться? Оставалось только ждать, когда ее найдут.
Свернув направо, на одну из радиальных белых дорожек, окружающих площадь, она присела на деревянную скамью у площадки с играющими детьми. Шум хайвея остался позади, и даже музыка терялась за детскими криками. Целая стайка ярко одетых малышей бегала вокруг странных конструкций, красных и желтых, забиралась на них, и скатывалась вниз, скользя по изогнутым пазам. Их занятие сперва показалось Мириам немного опасным – но женщины, сидящие на соседних скамьях, и гуляющие рядом, ничуть не волновались. Скопировав позу девушки напротив, за площадкой, Мириам закинула ногу на ногу, и, прищурившись, запрокинула голову.
Над головами статуй, за перемигивающимися полотнищами экранов, плыли тонкие облака и парили птицы. Нет, не птицы, а люди с узкими полупрозрачными крыльями. Это озадачило ее, но разве что на секунду – потому что нельзя долго удивляться чему-то одному в месте, полном чудес. Она чувствовала голод, и спокойствие – потому что это была Атланта, самое безопасное место в мире. Его охраняли бронированные кары, танки, орудия, джеты и страшные «Фьенды», с которыми всего двадцать минут назад сражалась Би. Проверявшие ее на прочность.