— Ишь ты, — окинула мать Леонида ласковым взглядом. Кто знал, что к ее Лешке — заводиле драк и дерзких проделок в поселке — придет этакая сдержанность и все большая серьезность, что в нем будут нуждаться нынешние власти.
— Ты уж не горячись там больно-то, — напутствовала она сына. — А то, сказывают, недавно на собрании на смех поднял какого-то начальника.
— Самодурова? Ну, таким-то спуску не дам.
На улице Леонид вновь вспомнил о Клаве. Он увидел ее сегодня на эстакаде, когда девушка откатывала вагонетку с углем. Оба смущенно остановились и молчали, а на Клаву уже покрикивала вторая откатчица:
— Пошевеливай!
Леонид помог Клаве выкатить вагонетку и шепотом спросил:
— Выйдешь вечером?
Она торопливо кивнула: да.
«Сегодня встретимся», — радостно думал Леонид, входя на крыльцо здания Совета.
В комнате председателя было людно. Евдокима Лукьяновича Васенко на копях хорошо знали и уважали. Не однажды приезжал он сюда, и каждый его приезд был для горняков событием.
Леонид видел Васенко впервые. И сразу бросилось в глаза: Васенко чувствует себя в этой комнате спокойно, говорит так, словно вокруг него старые знакомые, и слова, такие обычные и простые, звучат в его устах, как веские доводы.
— С меньшевиком Самодуровым вы поступили правильно, — повернулся он к Бойцову и Голубцову. — Эсеры и меньшевики домогаются принятия решений, одобряющих военную политику Временного правительства. Но меня радует еще и другое — то, что вы сумели добиться перехода на восьмичасовой рабочий день. Это — величайшая победа.
В мае — июне на Южном Урале прошли перевыборы Советов. В Советах заметно усилилось влияние большевиков. Это вызвало озлобление буржуазии, меньшевиков, эсеров. Предприниматели закрывали фабрики, заводы, выводили из строя оборудование, портили выпускаемую продукцию, обвиняя во всем большевиков. Для борьбы с саботажем местные Советы стали вводить рабочий контроль на предприятиях. С 9 по 14 июня состоялся Екатеринбургский окружной съезд Советов, который призвал к созданию на заводах контрольных комитетов. На съезде были представители и Сергинско-Уфалейских копей.
По мере развития революции Временное правительство готовилось к ее разгрому. 3—4 июля была расстреляна в Петрограде демонстрация рабочих и солдат. Началась полоса жестоких репрессий. Уральский областной комитет РСДРП(б) призвал рабочих Урала усилить борьбу с контрреволюцией. В эти дни (16 июля) открылся съезд горнорабочих Сибири, на котором присутствовали уральцы: И. Паршуков, делегат от Кыштымского рудника, и М. Ананьин, делегат от Урало-Кавказских копей. Съезд прошел под флагом большевизма, показал рост влияния большевиков в массах горнорабочих.
По инициативе областного комитета большевиков 17—21 августа в Екатеринбурге был созван II Уральский областной съезд Советов. Это был первый областной съезд Советов в стране, который проходил под безраздельным руководством большевиков. Решения съезда исходили из постановлений VI съезда РСДРП(б). Съезд создал исполнительный комитет областного Совета рабочих и солдатских депутатов. Он призвал уральских рабочих, солдат и крестьян в ответ на локауты и саботаж капиталистов, в знак протеста против наступавшей контрреволюции провести 1 сентября 1917 года однодневную политическую забастовку.
Вернувшись со съезда, Дмитрий Авксентьевич Бойцов на заседании Совета рассказал о его решениях. По заданию Совета агитаторы проводили беседы с шахтерами о необходимости проведения политической забастовки.
Состоялось открытое заседание депутатов Совета Сергинско-Уфалейских копей и партячейки Южной группы копей.
— Товарищи! На основании решения II областного съезда Советов, — обратился Бойцов к присутствующим, — решено провести забастовку в ответ на локауты и саботаж буржуазии, поддерживаемой меньшевиками и эсерами. Временное правительство решило разогнать Советы, вновь ввести смертную казнь, отменить наши политические и экономические завоевания.
— Не выйдет! — крикнул Леонид Горшков. Бойцов согласно кивнул головой:
— И я в этом уверен. Забастовка должна накрепко предупредить наших врагов, что горняки не дремлют, что именно мы, большевики, идем во главе широких масс, что наши лозунги — кровное дело всего рабочего класса Урала.
Решение о забастовке было принято. Секретарь партийной ячейки Степан Голубцов спросил у коммуниста Юнуса Габдрашитова:
— Как смотрят мусульмане на забастовку?
— Будь спокоен, товарищ Голубцов. Мы не подведем. На совещании городского Совета рабочих и солдатских депутатов я так и сказал: «Среди горняков штрейкбрехеров не будет».