— Говорил же не трогать!
— Мне некуда было ноги поставить! — капризно протянула Клайра.
— Чёртовы дворяне, — пробормотал Уолт.
— Чёртов простолюдин! Радовался бы, что настоящая дворянка использовала твою сумку!
— То есть ты хочешь сказать, что это — повод для счастья, а то, что мы с тобой уже полгода как встречаемся, нет? Поди пойми вас, дворян… Вечно у себя на уме.
— Это к делу отношения не имеет! — попыталась парировать девушка. — Э-эй!
Заграбастав её в охапку и усадив к себе на колени, Уолтер по-злодейски наигранно засмеялся.
— Гляди, дворянка! Простолюдин взял тебя в плен!
От их возни проснулись спавшие на противоположной скамье трое.
— Чего расшумелись с утра пораньше? — недовольно забурчал коренастый парень с забавным круглым лицом. — Мы уже приехали?
— Нет ещё, — ответила Клайра, силясь выбраться из объятий Уолтера. — Как выспался, Арчи? Нога уже не болит?
Парень взглянул на перебинтованную ногу.
— Да нет, вроде бы, — рассеянно пробормотал Арчи.
— А вы, я погляжу, опять воркуете? — хитро протянул ещё один, Гейт, разминая затёкшую шею. — Надеюсь, все помнят, зачем мы туда едем?
— Конечно, — ответила ему Клайра, наконец-то освободившись из гигантских лап Уолта. — В деревушках на окраине гор люди начали сходить с ума и нападать друг на друга.
— Верно, — ответил Гейт. — И потому нам нужно в этом разобраться. Местные стражники уже пытались наведаться в деревни, однако также попали под действие неизвестной силы, после чего тоже потеряли рассудок. Мы, будучи Крепостью, защищены от подобного воздействия, а потому можем смело заняться изучением произошедшего.
— Дерьмо, — раздался грубоватый голос последнего, пятого. — Разве вам не кажется это странным?
— В чём дело, Таурис? — спросил его сидевший рядом Арчи. — Что-то не так?
— Прошёл целый месяц с момента гибели стражников. Почему они так медлили с вызовом? На что надеялись? Ясно же, что без нас они ничего не смогут поделать. Чего ждали? Пока ещё какая-то деревня вымрет из-за их беспечности?
— Спокойнее, Тау, — попыталась утихомирить его Клайра. — Все совершают ошибки. Может, они не хотели тревожить нас понапрасну. Не спеши с выводами.
— А даже если и так, — сказал Гейт, — всё что мы можем — это помочь людям. Остальное нас не касается. Оставьте дела лордов им самим.
В ответ Таурис лишь сдавленно прорычал что-то злобное.
В карете установилось неловкое молчание. Все понимали, почему Тау в таком настроении. Каждый хотел как-то помочь ему, но боялся сделать только хуже. Переглянувшись, они решили не трогать его некоторое время.
Тем временем, их путь подошёл к концу. Перед ними возвысились высокие грязно-серые стены Арнгейта, украшенные шпилями башен и нависавшей над городом цитаделью лорда Монфорта, владыки этих земель.
Проехав ворота, карета направилась через главную улицу к конечной цели своего путешествия — цитадели. Проскрипев через грязные и неубранные улочки, она остановилась на главной площади, у высоких и толстых замковых ворот. Редкие утренние прохожие, съёжившись от холода, поглядывали на большую и роскошную карету, прибывшую в такую рань. В городе так и ощущалось напряжение и подавленность от недавних событий. Серые и неуверенные лица людей, сдавленный шёпот, проносившийся по улицам, тихое поскрипывание ставней, стук ящиков, которые кто-то где-то загружал на повозку. Город был жив, но нездоров. Он был отравлен страхом перед неизвестностью. Всё это ещё сильнее действовало на Тауриса. Наблюдая этих несчастных и запуганных людей, он вовсю сдерживал нарастающий внутри него гнев. Остальные с грустью в глазах поглядывали на его перекошенное лицо.
Вот ворота открылись. Путешественники въехали во внутренний двор замка, рассматривая через окна огромные башни и стены. Здесь их приветствовали десятки красных гобеленов с символикой Монфорта, тренирующиеся солдаты, позвякивание оружия и редкие выкрики военачальника, эхом отражавшиеся от зданий.
Здесь, в оплоте силы и власти, ощущение страха и безысходности было не таким сильным, однако тоже чувствовалось. В каждом взмахе меча тренировавшихся солдат. В каждом вздохе и жесте. В каждой детали ощущалось это напряжение. Атмосфера города напоминала натянутую до предела нить, готовую порваться в любое мгновение.
Стоило ребятам выгрузиться из кареты, как их встретили двое: высокий старик в простой мантии и молодой мужчина в костюме дворецкого.