— Спасибо, — выдавил из себя улыбку Трой, — не переживайте, мы обязательно спасём Виктора.
Отойдя от старушки, троица собралась, чтобы переговорить.
— Что-то тут нечисто. Однозначно, — шепнул Трой, изредка оглядываясь на увлечённую пряжей старушку. — Слишком уж всё красиво.
— О чём ты? — спросила Атрия.
— Глядите, госпожа. Мы приходим в подозрительную одинокую деревушку на Юго-Восточной границе. В деревушке подозрительно тихо. Словно по мановению волшебной палочки, появляется бабуля и чётко выкладывает нам все детали и условия задания, после чего указывает нам на следующую ключевую точку, которую нам надо посетить. Странно это всё. Слишком гладко.
— Мне кажется, ты слишком переживаешь, — Уолт посмотрел на дом Далина. — Сходим туда, выясним, что да как. Может, тут просто волки разгулялись.
— Стала бы бабушка сидеть на крыльце посреди ночи, зная, что по деревне разгуливает неизвестное существо, похищающее людей? Да и кто занимается пряжей в такое время? В деревнях люди встают с рассветом и ложатся с закатом. Не нравится мне это…
— Трой, — Атрия положила руку ему на плечо. — Да, есть риск. Однако если есть вероятность, что где-то там действительно есть люди, нуждающиеся в помощи, неужели ты можешь просто так развернуться и уйти?
— Я вот могу, — хмыкнул Уолт. — Я всё ещё жду, чтобы свернуть шею Таурису… хоть пока и не знаю, как…
— Вы всё ещё не можете с ним справиться?
— Сомневаюсь, что я в своём текущем состоянии справлюсь с Мелодией, Оксборном или, например, Розалией. Да и среди рядовых членов Ордена немало таких, что смогли бы, пусть и с трудом, но навалять мне, — подытожил Уолт.
— Так, — сердито окликнул их Трой, — мы от темы отошли.
— Я за то, чтобы идти, — сказала Атрия.
— Мне без разницы, но, может, будет что-то интересное, так что я тоже.
Оба недвусмысленно посмотрели на Троя. Вздохнув, тот сказал:
— Что ж, не говорите потом, что я вас не предупреждал.
Поворчав ещё немного, он последовал за Уолтом и Атрией, направившимися к одиноко торчавшему на окраине деревушки покосившемуся домику.
Если все остальные дома в деревне были просто ветхими, то этот однозначно являлся самым старым и неухоженным. Через грязные окна виднелись горы хлама внутри. Давно сломанные ставни тихо скрипели, качаясь на ветру. От забора остались лишь осыпавшиеся каменные столбики. Во дворе не было ни следа грядок или сада, лишь заросли сорняка.
Кое-как пробившись ко входу, Уолт несколько раз постучал в гнилую, облупленную дверь, но, разумеется, никто не ответил. Открыв ничем не закреплённую дверь, он едва отскочил от неожиданности: в небольшом коридорчике стоял сгорбившийся дед. Его кожа была мёртвенно-бледной. Ветхие тряпки, облегавшие его тощее тело, трудно было назвать одеждой. Тонкие, словно ветки, руки безвольно свисали по бокам тела. Если бы не его поза, они могли бы решить, что он уже давно мёртв.
— Вы Далин? — неуверенно спросил его Уолт. — У нас к вам пара вопросов.
Старик, медленно развернувшись, костлявой рукой поманил их за собой, внутрь дома.
Проследовав за ним, троица оказалась в главной и единственной, помимо коридора, комнате этого домика. Небольшое помещение, продуваемое ветром через множественные дыры в крыше и стенах, было завалено хламом. Все поверхности были покрыты густым слоем пыли. Повсеместно свисала паутина. Уолт сразу же обратил внимание на прогнившую кровать — на ней уже очень давно никто не спал. Да и вообще, судя по пыли на полу, здесь никто не должен был жить.
— Расскажите нам пожалуйста, откуда вы в этой деревне? — спрашивал ничего не подозревающий Трой.
Не будь ситуация столь тревожной, Уолт бы улыбнулся от иронии: самый подозрительный из их компании не заметил столь очевидных несостыковок.
Ветер затих. С ним исчез и тихий скрип ставней. Старик медленно поднял свою болтающуюся на тонкой шее голову, словно силясь что-то сказать. Затем он развернулся и подошёл к горе хлама у противоположной стены. Выудив оттуда небольшой свёрток, он протянул его Трою.
Парень принял странный предмет и развернул его. Стоило ему увидеть содержимое свёртка, как его глаза округлились. Он резко вдохнул от испуга и непроизвольно отступил назад, споткнувшись о какую-то кочергу на полу. Ни Атрия, ни Уолт не успели ничего сделать, как вдруг старик засмеялся. Его высохшие губы растянулись в мерзкой улыбке, обнажив несколько бурых, давно сгнивших зубов. Продолжая идти вдоль его головы, рот раскрывался всё шире. Кожа трескалась и рвалась, удерживаемая тоненькими блестящими нитями. Всего пара мгновений — и тело старика рассыпалось. Из него во все стороны бросились полчища маленьких паучков.