Возможно, поверить в угрозу мешает высокий (хотя и снижающийся) уровень доверия к В. В. Путину. Однако оно не распространяется на прочие государственные институты. К российским властям всех уровней, наоборот, растет недоверие. Доверие к Путину каким-то образом уживается с теорией «непрерывного ухудшения». В нее верят и миллионы тех, кто явно повысил свой жизненный уровень. Постоянно слышишь: «У меня лично дела неплохи. Но что делается в стране!» В стране◦— это значит на экране, а экран может вас в течение 5 минут (это очень долго!) вгонять в депрессию репортажем о неотапливаемом приюте для умственно отсталых стариков в Туве. В стране происходит только то, о чем сообщает ТВ, а о чем не сообщает, того в стране нет.
В телевизионных репортажах почти никогда не увидишь хорошо одетых людей. Говорят, показывать их операторы избегают сознательно. Отчасти потому, что приторговывают отснятым◦— продают сюжеты западным телекомпаниям (и хорошо знают, что те купят, а что нет), а отчасти по привычке.
Рейтинги еще вчера обожаемых политиков обрушиваются в считаные месяцы и даже недели. Так было с Горбачевым, Ельциным, Валенсой в Польше, Фухимори в Перу. Возможность быстрого снижения рейтинга Путина не кажется невозможной. Массы склонны разочаровываться резко, без полутонов. Удача, когда это разочарование не охватывает силовые структуры. Но кто за это поручится в сегодняшней России? Люди в этих структурах◦— аудитория тех же СМИ, в их семьях ведутся те же разговоры, они, как и все прочие бюджетники, недовольны оплатой своего труда.
Социальный слой, представляющий в сегодняшней России наибольшую опасность для власти,◦— молодые люди от 17 до 30 лет, не видящие (справедливо или нет) для себя перспектив в жизни. Их аномально много в Москве, куда они стянулись в поисках удачи. По всей стране им не удается найти работу, которую они готовы выполнять,◦— их устроит не всякая работа◦— или были бы готовы, но за другие деньги. Их претензии законны: часть из них не может создать семью, потому что цены на жилье с точки зрения их возможностей не просто запредельны, они оскорбительны. Им должен быть предложен выход.
Молодежное ожесточение порой очень ощутимо. Болельщики, готовые в любой момент учинить погром, скинхеды, нацболы с их большевистскими лозунгами◦— это все сублимация молодежного недовольства. В студенческой среде входит в моду «антикапитализм»◦— хоть и детского уровня, но крайне задиристый. В моде ГУЛАГ, Ленин, Троцкий, Сталин, Берия, большевики. В рядах коммунистических демонстрантов замелькали молодые лица.
Не стоит забывать: студенты◦— могучая сила; с детскими доводами спорить труднее, чем со взрослыми; от моды нет противоядий; толпа◦— это дефолт демократии; в негодующую толпу обязательно вливаются гастарбайтеры (пример: китайцы в Петрограде 1917 года) и люмпены; если в центре Москвы соберется всего 1% ее населения, это будет 100 тысяч человек.
Там же, где 5% населения считает, что терять ему нечего, может произойти абсолютно все. Вплоть до крушения государства. Это очень серьезно, это вам не продвижение НАТО на восток.
Как отвратить маячащую опасность? Только с помощью множества положительных программ. Но есть один абсолютный императив, без которого все программы окажутся тщетными: необходимо переломить общественное сознание. Российская нация должна поверить в себя, в свои силы, в свое государство. Массовая психология людей управляема◦— конечно, не грубыми, а деликатными средствами. Поднять дух нации◦— не такая уж невыполнимая задача, давно созданы соответствующие психологические технологии. Это проще, чем поднять экономику, а с подъемом духа растет и экономика.
Задачу не решить без участия СМИ, более того, роль СМИ◦— ключевая. Однако именно они будут оказывать наибольшее сопротивление. Это не значит, что журналисты безнадежны. Наоборот, 8 или даже 9 из 10 среди них◦— нормальные люди, то есть патриоты и государственники. Но в душе. А как члены журналистских коллективов они ведут себя иначе. Большинство органов печати и эфира продолжают считать недопустимыми любые проявления патриотизма, а само слово «патриот» у них ругательство или повод для иронии.
Нас уверяют, будто власть взяла государственное телевидение под полный контроль. Более того, ряд российских СМИ с тревогой (!) оповещают страну и мир, что в России на государственном уровне «насаждаются (!) патриотические ценности» и патриотическая риторика, какой ужас! Видимо, это какая-то невидимая и неслышимая риторика. Где она? Или ее насаждают люди, не очень понимающие, о чем речь?