Наталья Резанова
Крепость Спасения
«Обитаемый мир Огмы ограничен Пустыней Льда на севере, Пустыней Песка на юге, горами на западе и Вечным морем на востоке. Опоры мира – Меч Закона на севере и Крепость Спасения на юге, Храм Неба на западе, опоры же моря не знает никто.»
Часть первая
Крепость Проклятых, или Игра в превосходство
1. Город городов. Посольство
Посольство подгадало в Дамгаль, Город городов Огмы, в базарный день, и шум, царящий за двойным кольцом городских стен, не поддавался описанию. За время долгого пути от разоренного Галара по процветающей Сердцевине, посланцы Севера достаточно нагляделись на величину и многолюдство здешних поселений, и уже не испытывали потрясения, однако Дамгаль, столица центральных областей Огмы, издревле именуемой Сердцевиной, суверенно владеющий также Южными землями Круга и Приморьем, превзошел все. Но, хотя из зевак, собравшихся поглазеть на посольство, можно было собрать добрую армию для похода на Керту, Тевтат, высокородный глава посольства, понимал, как ни оскорбительно было сие для его самолюбия, что эти люди – не более, чем праздные любопытствующие, и город принимает посланников Галара без всякой пышности.
Толстяк, разряженный с непристойной для мужчины пестротой и назвавший себя Иару, законоговорителем Верховных Коллегий, встретил их у Северных ворот. Пыхтя и переваливаясь, он вылез из носилок, несомых четырьмя угрюмыми обломами и произнес речь, к которой Тевтат не прислушивался. Первоначальный единый язык Огмы за века разделения по-своему изменился в каждом краю, но все уроженцы различных уделов Огмы могли понимать друг друга. При желании, конечно. У Тевтата такового желания не было, хотя он уже немного привык к говору Сердцевины.
Затем толстяк снова влез в носилки и посольство двинулось в город. Кроме скорохода с гербом Дамгаля на груди, бегущего впереди процессии, свиты у Иару не было – если не считать носильщиков. Толстяк, любезно улыбаясь, плыл в носилках по правую руку от Тевтата. По левую трясся на своей кляче мошенник Ассари – проводник и переводчик. Это было вопиющее нарушение обычая – Ассари полагалось ехать в хвосте, но Тевтат намеренно попрал этикет. Самое обидное, что Иару, кажется, даже не заметил, что его оскорбляют. За спиной посла ехали ближние рыцари – капитаны обеих рук Анарбод и Гриан, а далее – все прочие: благороднорожденные, простые ратники, конюхи, повара и прочая обслуга, всего числом до семидесяти. Нелегко было собрать в сражающемся королевстве столько боеспособных мужчин, однако посольство обязано выглядеть представительно. Оно таким и выглядело, без всякого сомнения, но почему-то на жителей города это не произвело особого впечатления. Поглазеют и отходят прочь, уступая место следующим. Это опытным глазом подмечал Тевтат, и, разумеется, раздражался все больше. Вдобавок день выдался душный, безветренный, и в парадных доспехах было невыносимо жарко. Анарбод и Гриан, как младшие по рангу, могли хотя бы ехать по уставу с непокрытыми головами, а он должен терпеть тяжесть шлема. Ничего, он вытерпит. Эти наглые отъевшиеся торгаши должны видеть, что такое – настоящий рыцарь Галара!
Толпа послушно расступалась, заслышав окрик скорохода, и посольство, несмотря на то, что на улицах, казалось бы, царил полный беспорядок, продвигалось довольно быстро.
Они выехали на рыночную площадь. За высокими кирпичными стенами торговых рядов колонны разноцветного камня высоко возносили сияющий купол.
– Это дворец? – хмуро полюбопытствовал Тевтат.
– Храм Неба, – отвечал Иару гордо, – самый большой в Огме. – Сравнивать было с чем – храмы Неба имелись в каждом городе. – Это главный храм Дамгаля, вообще же каждая коллегия имеет собственный храм, всего до полусотни. Это не читая простых молитвенных и гадательных заведений. Жители города благочестивы.
Именно так обитатели Дамгаля произносили: Город городов, а чаще – просто Город, но с такой интонацией, что чувствовалось сразу, о каком городе шла речь, да еще с этим своим неистребимым выговором, подчеркнуто раскатывая речь, словно любуясь звучанием собственного голоса, как любовались они всей принадлежащей им собственностьью.
Они уже уклонялись от центра площади, мимо гомонящей толпы, к известной лишь законоговорителю да еще, может быть, мошеннику Ассари цели, вдоль торговых галерей чеканщиков, золотобитов, ювелиров, меховщиков, так странно глядящихся при воспоминании о Галаре. И еще одна странность: яркий, пурпурно-серебряный щит с гербом Дамгаля на тусклой, с растрескавшимися и осыпающимися белилами стене, к которой прикованы люди – мужчины, женщины, подростки в грубых рубахах. босые, угрюмо склонившие обритые головы.
– Это еще что?
– Стена Позора. Здесь выставлены преступники: воры, банкроты, неверные жены, еретики, лжесвидетели…
– У нас в Галаре их бы казнили без лишней волокиты.
– У каждой страны свои обычаи, – вежливо заметил Иару, – и если ваше королевство приняло такой закон, значит, на то были свои причины. А в Городе городов законы мягки. Мы не караем смертью, разве что в исключительных случаях. Преступления наказывают Стеной Позора, покаянием в храмах, общественными работами, заключением, и, наконец, ссылкой в отдаленные области. Пусть живут и трудятся на благо Города.
Разумеется, эти торгаши не имели никакого понятия о чести и достоинстве. Болтовня Иару утомляла.
– Хватит. В какой стороне дворец?
– О, нет, высокий господин! Во дворце Верховных Коллегий вы будете приняты завтра. А сейчас мы направляемся в гостиницу, где вам будет предоставлено удобное жилье.
– Что это значит? Почему – завтра? Если это обман, ваш город дорого за него заплатит!
– Что вы! Не обман, нет. Но сегодня – день воздуха, неблагоприятный для приема посольств.
– Все демоны Юга! Что за бред?
– Не бред, а истина, известная каждому с младенчества. Любой поступок должно совершать при наиболее благоприятном движении стихий. Завтра – день камня, несравненно более способствующий успеху вашего дела…
– В Городе любят гадать, – вмешался Ассари, которого никто не спрашивал, – гадать обо всем и на всем. Видишь, господин, того старика на углу? Вот перед ним лежит пластина от панциря броненосного льва. на ней он предсказывает будущее.
– Разве в Сердцевине все еще водятся броненосные львы? – спросил Анарбод. – Вот уж никогда не слышал.
– Нет, конечно, господин мой. Вероятно, кто-то завез этот обломок из Круга.
– А, право, жаль! Я бы хотел добыть броненосного льва. Говорят, латы из его шкуры не имеют равных по легкости и прочности.
– Кто знает, – учтиво сказал Иару, – может быть, когда-нибудь тебе это и удастся… Но броненосных львов и прочих чудовищ в Сердцевине давно уже нет… Их истребили в незапамятные годы, чуть ли не во Времена Сновидений… Это спокойные края. А сейчас проследуем к гостинице «Птица-единорог». Это хорошее заведение, надеюсь, высокородные господа останутся довольны.
«Птица-единорог» действительно представляла собой удобное и просторное подворье, однако вместить оно могло, как выяснилось, только самих послов и их охрану. Никто, конечно, и не рассчитывал, что конюхов и солдат поселят в гостинице. Им было предоставлено свободное помещение в находящихся поблизости казармах городской стражи. За счет города, кстати сказать. А заодно и под его контролем. Но об этом пока не хотелось думать.
Иару откланялся, и носильщики поволокли его прочь. Теперь можно было дать волю словам.
– Гнездо демонов! Коллегии, верхние, нижние, средние, и еще эти, как их… корпорации! Шута какого-то прислали… законоговорителя…
– Твоя высокая милость ошибается, – подал голос Ассари, который не убрался прочь вместе с другими слугами. – Законоговоритель – очень важная должность, очень. Я водил посольства. Далеко не каждое встречает сам законоговоритель.
– Они должны понимать, какую им оказывают честь, – заметил Анарбод. – Посольство Галара в страну, где даже нет настоящего правителя! «Предстоятель Верховных Коллегий» – аж не выговорить! – титулование вызвало у него приступ неудержимого смеха. Отдышавшись, он пригладил пятерней свои рыжеватые волосы, и продолжил начатую мысль. – А на самом деле правит банда разжиревших богачей, которые уж и не знают, что делать со своими деньгами…