– Я почему‑то вспомнила мэтра Тюмеля, того нотариуса, что зачитывал нам завещание маркиза.
– Я помню, – сказал Патрик, как показалось Соне – излишне сухо.
– Наверняка он мог бы посоветовать нам какую‑нибудь юную горожаночку, которая вряд ли окажется менее проворной, чем Вивиан. Эта девчонка так себя преподносит! Она похожа на кого угодно, только не на прислугу.
– Среди крестьян встречаются личности, которые пытаются подняться над своей средой. В их жилах порой течёт кровь бастардов, которая не дает им покоя.
– Но к женщинам твоя теория вряд ли относится.
– Как знать. Мне встречались женщины, тщеславие которых заставляло опасаться их даже самых отчаянных мужчин.
– А в Шарле ты уверен? – сказала она немного кокетливо.
– В Шарле уверен, – кивнул Патрик. – А теперь накажу ему, чтобы он приглядел за девчонкой.
– Неужели мне не показалось… – начала было Соня и смутилась.
– Договаривай, – потребовал Патрик, – я не отношусь к тем людям, которые отвергают предчувствия.
– Это не предчувствие, а скорее острый слух, – медленно произнесла Соня. – Вчера, когда мы с тобой…
– Лежали на диване, – договорил Патрик, – в дверь кто‑то заглянул.
– Значит, ты тоже слышал?! Но ты никак не показал этого, ни одна черточка на твоем лице не дрогнула, – попеняла ему Соня.
– В тот момент меня можно было даже стукнуть по затылку или проткнуть шпагой, я ни за что бы не оторвался от своего занятия.
– Какого? – растерянно брякнула Соня, которую моментально кинуло в жар.
– Любить тебя, моя дорогая! – сказал Патрик, целуя её руку.
Больше в течение дня ничего особенного не произошло. Вивиан, чувствуя недовольство хозяйки, старалась лишний раз не попадаться ей на глаза.
Кухарка с примесью мавританской крови, которую звали Ода, была приходящей. Она не могла оставаться в замке на ночь, и на первое время Соня с этим согласилась, но в будущем княжна собиралась найти такую прислугу, которая жила бы в замке. Благо комнат для этого хватало, вот только в ремонте они нуждались.
Часа в четыре пополудни Ода уходила к себе домой, и ужин разогревала уже Вивиан.
– Может, стоит нам подыскать тебе помощницу на то время, когда в доме нет Оды? – спросила ее Соня, хотя для себя уже решила такую девчонку найти.
– Не надо, ваше сиятельство, – отказалась та, – я со всем справлюсь сама.
Скорее всего, она жаловалась на то, что у не много работы, чтобы поднять себе цену. На самом же деле Вивиан была скора на ногу, проворна, достаточно умна. И если бы не неясная тревога, которую Соня ощущала, глядя на юную горничную, лучшей служанки не стоило и желать.
Глава семнадцатая
На другой день ближе к ночи Патрик пришел в комнату Сони и тут же закрыл её изнутри на засов.
Но, против ожидания, он не поторопился распахнуть ей свои объятия, а, приложив палец к губам, тихо двинулся в угол ее спальни и стал с чем‑то там колдовать. При этом он даже отчетливо чертыхнулся, смутился и, оглянувшись на Соню, пробормотал:
– Прости меня, Софи, я – грубый мужлан! Но сейчас я постараюсь перед тобой оправдаться.
– Что ты там ищешь? – шепотом спросила она, хотя была уверена, что за такими толстыми дверями снаружи всё равно ничего не слышно.
– Уже нашёл!
Он махнул рукой, как бы призывая её в свидетели. Она подошла и увидела за отодвинутой в сторону драпировкой стены вмонтированное в стену небольшое колесо.
– Что это?
– Думаю, вход в соседнюю комнату.
– В ту, что была прежде спальней маркиза Антуана?
– Именно!
– А откуда ты про него узнал?
– Логика! – Патрик поднял кверху указательный палец. – Недаром в монастыре некий монах Вильям учил подростков из семей аристократов умению логически мыслить. Антуан де Баррас, ученый и изобретатель, не мог не придумать нечто, что давало бы ему, тогда ещё довольно молодому и страстно влюбленному, навещать в соседней комнате свою молодую жену. Причем так, чтобы об этом не догадывались слуги.
– Думаешь, он боялся слуг?
– О, конечно, нет! Для него это была всего лишь игра. Он, видимо, днём выглядел строгим и чопорным, а по ночам превращался в страстного, обожающего любовника…
– Глядя на тебя, никогда не скажешь, что ты такой выдумщик, Патрик!
– Грешен, ваше сиятельство, каюсь! Вот только боюсь, не заржавел ли механизм.
– Боишься, что ход не откроется?
– Нет, я боюсь, что заскрипит на весь дом. Не то чтобы всполошится, к примеру, Вивиан, она и так не спит, сгорает от любопытства, приду я к тебе или нет, но она узнает, что механизм здесь есть…