С самого основания учреждения, дети и персонал начали замечать, что после субботней смены директор уходит не в сторону Владимирской трассы, прямиком на автобусную остановку, а к реке Пинеге; однажды его даже увидели у её берега, в резиновых сапогах и с рюкзаком наперевес, из которого выглядывала красная рыбацкая удочка. Было нетрудно догадаться, что Михаил Егорович ходит на рыбалку, но всегда оставался не выясненным лишь один вопрос: зачем ему ловить рыбу в реке, в которой её нет, и не было со времён становления Федерации?
Как бы то ни было, но одним субботним вечером, закончив 34 партию, Боря выглянул в окно и заметил директора, движущегося именно в том направлении. Он подозвал Серёжу и спросил у него:
- Как думаешь, куда он действительно ходит?
- Ну, на рыбалку. Куда же ему с удочкой ходить?
- Но рыбы-то там нет!
- Почему же нет? - недоумённо спросил Серёжа.
- Туда как пятый год все отходы производственные выбрасываются, где ж там рыбам жить среди химикатов?
Серёжа задумчиво посмотрел в окно. Солнце уже касалось горизонта, и силуэт директора было трудно отличить от окружающих его деревьев. Он дёрнул друга за рукав.
- За ним, - прошептал он тому на ухо.
Боря молча кивнул и осмотрелся: все были в столовой, и даже уборщица Вера пошла переговорить с кухаркой на счёт собственной порции. Они могли смело сбегать.
Прорываясь сквозь еловые ветви и кустарники, мальчики не потеряли директора из виду лишь благодаря удочке, конец которой чуть не соприкасался с Серёжиным лбом. Выйдя к реке, Михаил Егорович начал вглядываться в контур берега, будто что-то отыскивая. Он спустился к воде и стал медленно прохаживаться, насвистывая старый советский романс; в это время мальчики затаились в кустах можжевельника и наблюдали за ним. Вдруг они увидели, что дойдя до деревянного помоста, директор пригнулся и скрылся под ним. Послышалось звяканье ключей, пыхтение и плеск воды. Через минуту, таща за собой лодку, директор явился. Опустив её на мель, он, запрыгнув в неё, снял рюкзак, из которого извлёк раскладное весло, и стал активно грести в сторону дальнего берега.
Оставшись в кустах, мальчики внимательно следили за движениями Михаила Егоровича. Внезапно на том берегу они услышали шорох листвы и лязг железа; директор ускорился.
Приплывшего встретили двое людей, чьи ноги были опутаны стальными цепями, заканчивавшимися крупными гирями. Взяв из лодки рюкзак, Михаил Егорович достал из него длинный напильник, поблёскивавший при лунном свете. Он нагнулся к ногам встретивших и начал усердно пилить цепи. После они сели в лодку, держа курс к другому берегу.
Причалив, двое сошли на помост. Пожав руку своему спутнику, они что есть сил пустились в лес, чуть не наткнувшись на прятавшихся в зарослях мальчиков. Директор вновь исчез под причалом, и вскоре, оказавшись на берегу, скрылся во мраке леса.
После его ухода Боря вышел из кустов и, широко раскрыв глаза, взволновано взглянул на водную гладь, будто не веря собственным глазам. В воде, чуть покачиваясь и блестя, плыл большой серебряный ключ.
В голову Бори пришла идея, сразу озарившая сознание мальчика. Подозвав Серёжу, он взволновано воскликнул:
- Давай уплывём отсюда, навсегда?
Серёжа почесал затылок.
- Куда мы поплывём?
- В Петербург! Или в Финляндию. Много куда можем. Да хоть в Америку! - и начал веточкой на песке чертить карту России, попутно показывая морские маршруты в разные города и страны.
Серёжа, внимательно слушал друга и всё более воодушевлялся. Он вспоминал путешествие Тома Сойерра, книги Жюля Верна и Фенимора Купера, романы которых Боря давал ему на прочтение и неизвестно откуда доставал.
Он полез в реку и взял плавающий ключ, которым открыл замок от цепи, привязанной к лодке. Вместе они вытащили лодку на берег и, отломив от дерева длинную ветку и залезши в судно, начали плыть.
Оказавшись на середине реки, им послышались странные крики. На левом берегу раздавалось несколько мужских голосов, которые будто искали кого-то. Сквозь тени деревьев стали виднеться чьи-то силуэты; в перемешку с криками слышались приближающиеся шаги. Один из силуэтов, подняв занятые пистолетом руки, заорал:
- Перестать грести!!! Или мы будем вынуждены пустить в ход насилие! - при этих словах он начал целиться в плывущих.
Другой нервно произнёс:
- Вы, как беглецы и нарушители закона, обязаны подчиняться приказам начальства! Остановитесь, или мы станем стрелять! - он поднял руки и выстрелил в небо.
Одна из фигур в лодке произнесла:
- Бежим! - и прыгнула в реку.
Раздался выстрел, и вода вокруг плывущего стала багроветь. Через несколько мгновений последний лодочник произнёс:
- Это всё Михаил Егорович, это... - но пальба заглушила его последние слова.
Услышав выстрелы, директор медленно выглянул из-за ели, под которой уснул. По среди реки плыла лодка, на бортике которой лежал вытянувшийся во весь рост лодочник. Вокруг судёнышка алел водянистый след, оставленный черной фигурой, медленно опускающейся на дно.