Что ж, все течет, все меняется…
Тем временем развязка приближалась. Парни находились от него на расстоянии каких-то два-дцати метров, выбирая, видимо, удобный момент для стрельбы. Они и на самом деле решили покончить с клиентом «без шума и пыли». Да и зачем шуметь в центре столицы, когда клиент сам привел их в парк?
Еще каких-то тридцать метров и… с Бесом поравнялся явно поддатый мужчина. Неожиданно вытащив из внутреннего кармана пальто початую бутылку коньяка, он протянул ее Бесу.
— Выпей! — широко улыбнулся он. — За мое здоровье!
— Нет, спасибо! — покачал головой Кесарев, краем глаза наблюдая за замедлившими шаг парнями.
Стрелять заодно и в пьяницу, который автоматически превращался в свидетеля, у них не было особого желания. Да и кому нужна лишняя работа?
— Ну и черт с тобой! — с неожиданной злостью выругался незнакомец с бутылкой и сделал из нее большой глоток. — Сам выпью!
— Дай мне лучше прикурить! — нарочито громко проговорил Кесарев.
— Не дам! — все с той же злостью ответил мужчина, пряча бутылку в карман.
Судя по его тону, он был крайне обижен отказом.
— Вон у них спроси! — неожиданно указал он рукой на находившихся уже метрах в пяти от Кесарева парней. — Тоже, наверное, непьющие!
— Правда, парни, — улыбнулся, поворачиваясь к ребятам, Кесарев, — может, у вас найдется прикурить?
— Найдется, — кивнул один из них, более высокий и плотный, нежели его спутник, и опустил руку в карман куртки.
И тут случилось непредвиденное и для мужика с бутылкой, и для парней. Кесарев практически без замаха ударил полезшего в карман ногой в пах и одновременно нанес страшный боковой удар правой рукой его приятелю в челюсть.
Трудно сосчитать, сколько раз он отрабатывал на зоне эту простую, но в высшей степени эффективную комбинацию, но провел он ее блестяще. Оба парня рухнули как подкошенные. Причем тот, которого Кесарев ударил ногой, корчился от боли, а его приятель распластался на мокром асфальте в глубоком нокауте.
Противник же курения, опасаясь, как бы не досталось заодно и ему, ретировался с места происшествия с неожиданной для пьяного человека скоростью.
Пользуясь полной беспомощностью своих противников, Бес быстро обыскал их. У обоих он нашел никогда не виданные им «иномарки» с длинными глушителями.
— Вставай! — спрятав один ствол во внутренний карман пиджака, а другой опустив в карман пальто, коротко приказал Бес все еще воющему от боли парню, которого ударил ногой, глядя на него сверху вниз.
— Я… я не могу… — прижав обе руки к паху, проскулил тот.
— Вставай! — повторил Бес таким тоном, что тот, продолжая охать и стонать, кое-как поднялся на ноги.
— Садись на лавку, — приказал ему Касарев, — и не двигайся! Попытаешься убежать, пристрелю!
С трудом сделав несколько шагов, парень скорее рухнул, нежели сел, на усыпанную желтыми листьями мокрую лавку.
— Ну что, пришел в себя? — обратился Бес к нокаутированному киллеру, который уже сидел на земле и тупо смотрел по сторонам.
Не проронив ни слова, тот медленно и трудно поднялся на ноги. А когда он наконец принял вертикальное положение, его шатнуло и повело в сторону.
Схватив парня за рукав, Кесарев подвел его к лавке и усадил рядом с полулежащим на ней подельником.
Пока те окончательно приходили в себя, он выкурил сигарету. Да, он не ошибся. Его пасли «свои». Никаких красных книжечек у парней он не нашел. Отбросив окурок в поблекшую мокрую траву, он взглянул на парней.
— Вы знаете, кто я? — спросил он тоном, не предвещавшим ничего хорошего.
— Нет… — в один голос поспешили ответить те, и у Кесарева не было оснований им не верить.
— А кто вас послал?
— Куда? — попытался изобразить недоумение парень, которого Бес ударил ногой.
— Если ты, крыса, — не повышая голоса, произнес Кесарев таким тоном, что парень вздрогнул, — будешь лепить горбатого, я пристрелю тебя на этой скамейке! Как и тебя! — добавил он, переводя взгляд на его напарника. — Кто послал вас?
Понимая, что этот, по всей видимости, очень крутой мужик шутить с ними не будет, парни переглянулись. Потом нокаутированный сказал:
— Самих заказчиков мы не знаем… На нас выходил посредник.
— И сколько же вам дали за меня? — насмешливо спросил Кесарев.
— Три штуки…
— Немного! — усмехнулся Бес. — Я стою куда дороже!
Парни молчали, не зная, что отвечать. На их лицах застыло выражение ужаса. Одно дело убивать других, и совсем другое — самим сидеть под направленными на них дулами двух стволов. До них наконец-то дошло, что перед ними стоял один их тех, чьи имена в определенных кругах произносятся чаще всего с почтением и страхом.