Бамс. Это переводчица опять в обморок грохнулась. Ох, уж эти графини. Хотя… епископ тоже оседать в осадок начал. Что за люди? Им про вкусные яблоки, а они…
Графиня, между прочим, тоже с войском отправляется. Тоже трофей. Зовут её Мария Луиза фон Арнебург. Как-то уж Данька её уболтал, и она согласилась переехать во Владимир и выйти через пару месяцев за него замуж, предварительно перейдя в православие. Ну, так-то Андрей Юрьевич её понимал. Видел он её мужа… видел он его труп. Мелкий труп, чернявый, горбоносый, прыщавый. На Гитлера немного похож. Хрень, а не труп. Так ещё и труп. А Данька вон живой, во-первых. А ещё он в батяньку пошёл. Воевода Владимира за метр восемьдесят, наверное, даже все метр девяносто. И в этом не меньше. Плюсом — косая сажень в плечах. Бонусом, он голубоглазый кудрявый блондин. Ну, как можно чернявый труп горбоносый и гитлерообразный сравнивать с этим былинным богатырём.
— Графство-то? — Андрей Юрьевич на вопрос Даньки, сможет ли он графство потом себе забрать, кивнул головой, — А чего? Пошлём тысячу наших стрельцов с твоими пушкарями. Не знаю, где этот Арнебург, но раз её муженек бывший сын маркграфа Бранденбурга, то где-то рядом видимо. А Бранденбург с другой стороны Польши. И они вечно воюют. Так что поляки с радостью к твоему войску присоединятся. А батянька твой — Мечеслав князь Словакский с юга, с полудня, на них насядет. Разорвёте, как Тузик грелку. Глядишь, если карта ляжет, то вернёшься не графом, а маркграфом. А наш митрополит тебя королём объявит.
— Грелку?
— Забудь. Просто разорвёте.
Событие шестьдесят шестое
Нобиль Санька Юрьев разглядывал в подзорную трубу городок небольшой, даже не сам городок, а стоящую на возвышенности церковь. Православную, между прочим, что для этих мест — редкость. Тут католики в основном обитают. Ничего красивее он ещё не видел. (Андрей Юрьевич сказал бы, что на Кижи похожа). Над крышей высилось чуть не десяток луковок куполов. Они были покрыты свежим, ещё не почерневшим деревом, видимо ещё и олифой пропитаны, так как в лучах солнца поблёскивали янтарём.
— Красота! — он передал трубу Мечеславу — князю Словакскому. Трубы эти пока мало у кого были. И имелся по ним строжайший указ князя Владимирского, ни при каких ситуациях не должны они в руки врагов попасть. Да и своим давать строго запрещалось. Только старшим по рангу. И только посмотреть, когда тот рядом с тобой находится. У князя Мечеслава Словакского вот не было ещё. Обещал Андрей Юрьевич прислать, как сделает следующую. Но это будет уже после того, как они с крестоносцами разберутся в Юрбарке.
А там, рядом с этой красотой, были другие крестоносцы. Может и не все они крестоносцы, но рыцари точно. Именно в белых хламидах с чёрными крестами было не много народу. В основном рыцари были одеты разноцветно. Много красных с белым плащей и стягов. Вроде как это цвета Богемии. Один такой диверсанты его выкрали. (Герб короля Богемии — серебряный лев на красном поле). Рыцари остановились в городке на ночёвку и отдых, а вместо ночёвки гужевали там третий день, грабя местное население и насилуя местных жёнок и девиц. Санька хотел было сразу, ещё позавчера их атаковать, но Мечеслав не дал.
— Пусть горожане почувствуют все прелести самостоятельности. Мы же всем городам Словакии предложили перейти под мою руку. Многие согласились, а эти вот дулю показали. Пусть вкусят свободы. Утром завтра, как выходить будут богемцы с крестоносцами из города, мы их и уничтожим. А свободные жители Ружомберока радостно присягнут мне и Андрею Юрьевичу.
Продвижение на Запад Словакии, и правда, шло неравномерно. Одни города и селища с радостью признавали власть Мечеслава, устав от венгров и вечных неурядиц и войн, которые их разоряли, а некоторые, в основном на севере, ближе к Богемии и Польше выделывались, посылая по матушке присылаемых Санькой и Мечеславом переговорщиков. Здесь было много немцев, переселившихся из Бранденбурга, ну и поляков тоже хватало. И уж точно все были католиками. В результате, пока русская часть Словакии вот до сюда и продвинулась, на сто пятьдесят вёрст от Кошице. До Brezalauspurcа (Братиславы) — столицы Словакии же было ещё больше двух сотен вёрст.
Об этом войске именно такой переговорщик Саньке и доложил. В то время оно ещё до Ружомберока не добралось, находились в городе Жилина. Командиры этого войска в замке пьянствовали, а местные говорили, что идут рыцари к Кошице у схизматиков отбивать земли для католиков. Ну, переговорщик Иван Перемёт и бросился со своим десятком Саньку с Мечеславом предупредить. Собрали всех, кого могли и двинулись навстречу.