Глава 25
Событие семьдесят первое
Генрих фон Плоцке (Heinrich von Plötzke) — Маршал Тевтонского ордена сидел на телеге с перемотанной белой тряпицей головой и с тоской смотрел на то, как враги снимают доспехи и раздевают рыцарей крестоносцев. Эти варвары поступили подло. Они не объявили войны, не построились напротив ровными рядами и не позволили их коннице, выстроенной клином, прорвать эти хилые ряды и устроить потом погром в тылах. Нет! Эти варвары напали исподтишка, из засады. Как разбойники лесные на купцов. Да ещё ударили по ним каким-то дьявольским оружием. Генрих слышал про греческий огонь. Римляне побеждали им своих врагов. Римляне? Где те римляне? Но в тёмные времена его секрет был утерян. Даже у самих римлян и прочих государств, что возникли на осколках великой империи находящихся на Италийском полуострове нет сейчас греческого огня. И у ромеев, что остались в Константинополе нет. А у этих варваров, вот, оказывается, есть.
— Варвары. Wovon, zum Teufel, redest du? (О чем, черт побери, ты говоришь?) Какие варвары? — Ну, теперь маршал видел, что может «варвар» и не сильно подходящее слово. Мощные луки, большие баллисты, греческий огонь… Разный при этом, один горит и воняет серой, как это описано в книгах, а второй вообще непонятен, который словно тысячи наконечников от стрел отправляет во врага. Один такой наконечник, ему вынули из щеки. Застрял, разорвал шелом и на излёте ещё и в щеку впился. Хорошо не в глаз. И хорошо, что буквально за пару минут до этого варварского нападения он надел шлем. До этого ведь в руке держал. Топфхельм (нем. Topfhelm — «горшковый шлем») ему и спас жизнь.
Рус — лекарь вырвал застрявший в щеке наконечник, смазал рану пахнущей вином мазью, наложил повязку из белой тряпицы и уходя протянул Генриху фон Плоцке наконечник от стрелы.
Странно, что же такое сделали русы, что так рычало в лесу и посылало с огромной силой эти наконечники в его рыцарей. Ясно, что тоже как-то связано с греческим огнём. Наконечник ощутимо вонял серой.
В живых осталось мало. Десятка три рыцарей. Кто сгорел в огне, а кому такие вот наконечники попали не в прочный шлем, а в кольчугу, легко её порвали, а дальше прошли насквозь его рыцарей. Один из них сейчас лежит рядом с повозкой, на которой маршал сидел. Его избавили от кольчуги и одежды и видно теперь, что, войдя в плечо, такой вот наконечник без стрелы, пробил тело юного Альбрехта насквозь, на спине есть большая рваная рана. Скорее всего, Альбрехт не выживет. Хоть лекарь и ему обработал рану и замотал тряпицей. Но… Слишком уж большая рана на спине. Вырываясь из тела молодого рыцаря железка, сделала приличную дыру.
— Эй! — к Генриху подошёл высокий человек в кольчуге плотного плетения и необычном красивом золоченом шлеме. Воин протянул маршалу керамический белый кубок с горячим питьём, от которого шёл запах каких-то трав, — Дринк… Дринкен? Доннер ветер.
Маршал показал себе на щеку:
— Ich bin verletzt. (Я ранен). Ich bin an der Wange verletzt. (Я ранен в щеку).
— Верлетц? Ранен? Ферштейн. Данька, ты где пропал, позови невесту. Тут шишка какая-то большая нам в плен попалась, нужно его пораспросить про Юрбарк.
Что кричал этот воин Генрих фон Плоцке не понял, но вскоре появился огромный воин, в похожих доспехах. Гигант яркими голубыми глазами сочувственно и чуть презрительно эдак глянул на маршала и ушёл, но вскоре появился с белокурой девушкой смутно знакомой маршалу.
— Я графиня Мария Луиза фон Арнебург, — сделала книксен девушка и Генрих её узнал.
— Эти варвары захватили вас в плен графиня? Сколько они требуют выкупа? Как они поспели захватить даму? Что они с вами сделали? — засыпал графиню вопросами маршал. Морщился при этом, говорить мешала раненая щека.
— Я не в плену… Ну… Это добровольный плен…
— Они вам угрожают, графиня⁈ А где граф фон Арнебург?
— Вот… Да… Мой муж граф фон Арнебург погиб, защищая замок в Мемеле. Там все погибли, все защитники замка. Ваша помощь опоздала. Король Руси захватил Мемель. Горожане собрали деньги и откупились. Город не разграблен. Вар… Подданые короля Руси только забрали всё железо у жителей города и вывезли всё ценное из замка. Но жителей не убивали.