Лекарь казался каким-то чужим. Слишком молодым. Слишком... счастливым? А ведь голубые глаза отдают тоской...
- Эй, Йохан, не дашь мне свой диск с фильмом про войну роботов с зомби?
Рената сбилась и подняла глаза.
Йохан прищурился. С подозрением спросил:
- А тебе разве не надо к ЕГЭ готовиться? Какие тебе, Лерка, еще фильмы?
- Если я и дальше зубрить буду, у меня попросту мозг вскипит, - пожаловалась Лера и грустно вздохнула. - Хотя бы час отдыха должен быть, иначе я с ума сойду... А потом ты сам меня и проверишь.
- Я проверю?! Да я в истории уже и не помню ничего со школы! А тем более - в истории России.
Лера закатила глаза, уперла руки в бока и воскликнула:
- А кто еще меня проверит?! Отец вообще в истории не шарит, а к Ренке я уж и подходить боюсь. На один вопрос не так ответишь, а она начнет: "Экзамен на носу, а ты ничего не знаешь!". Так что, дорогой мой, ты вынужден проверить мои знания! А иначе... А иначе я вдруг случайно вспомню, что любимая блузка Ренаты не потерялась, а лежит у кое-кого в гараже в качестве тряпки для машин!
Рената даже не заострила на этом внимания, завороженно изучая фото Лекаря.
Йохан же побледнел, быстро взглянул на Ренату и крикнул:
- Да таких, как ты, в сорок пятом расстреливали!
- Такие, как ты, - с усмешкой отбила Лера.
Йохан на секунду замолчал. Скрестил на груди руки и буркнул:
- Ах так, значит, да? Все, я на тебя обиделся. И не подходи ко мне больше, я с тобой не дружу.
- Не дружи, а историю проверь. И... где все-таки тот фильм? Пожалуйста, ну он мне позарез нужен, я еще уже месяца два досмотреть не могу!
Йохан вздохнул. Лениво кивнул на дверь и сказал:
- В моей комнате глянь. На полке должен быть, в стопке с книгами. Если не найдешь - за телевизором поищи, там в коробке все диски хранятся.
- Вот сразу я поняла, что ты чувак топовый, - радостно воскликнула Лера. - Сразу, как только увидела! Спасибо, Йохан. И историю же проверишь, да? А то я уже сама не понимаю, знаю ли я что-то или не знаю ничего... Все в мозгу перемешалось. Хоть кино гляну, развеюсь.
Она ушла.
А Рената, сколько не пыталась, не могла вынырнуть из воспоминаний.
Из волнующих. Из страшных. Временами - блаженных и сладостных. Как она переживала за Леру. Как держала Лекаря в подвале и волновалась за будущее. Как провела те крохотные деньки с ним...
- Ты скучаешь по нему?
Рената вздрогнула. Осознала, что минут десять сейчас просто сидит и смотрит на обложку глянцевого журнала.
А Йохан - на нее.
- Почему я должна по нему скучать? - пожала плечами Рената и отшвырнула журнал подальше. - Он мне кто? Не муж и даже не друг. Так... знакомый. Пересекались пару раз... и то по принуждению обстоятельств.
Йохан задумчиво взял журнал. Внимательно взглянул на Лекаря. Спокойно, безо всякой ревности или злобы, спросил:
- Ты же любила его, да?
Рената отвернулась.
Ну что ему нужно? Почему он докопался?!
- Выкинь уже это старье, - равнодушно произнесла Рената.
- Ты не ответила мне.
- Это же прошлое, - она вздохнула. - Зачем его ворошить?
- А почему бы и нет? Почему ты отказываешься говорить? Думаешь, что я от твоих слов чокнусь и побегу подавать на развод? Почему я должен это делать? Из-за того, что ты сказала правду? Или из-за твоих чувств, которыми ты не можешь командовать? Лекаря давно нет. И я просто хочу знать, что ты к нему чувствовала. Ведь ясно, что ты его любила. Вот только интересно: как именно?
Рената прижала ладони к щекам. Зажмурилась. И наконец выдохнула:
- Он был поистине великим человеком. Он был потрясающ. Он был прекрасен. Именно его стратегичность, целеустремленность, верность, хладнокровность, вечная любовь и артистичность... Все в совокупности дало такую мощную личность, что у меня мурашки по коже от одного произнесения его великого имени. А как его дела всколыхнули мир! Наверное, года так два все люди только об этом и говорили! И ушел он... так... красиво. Очень красиво. Непринужденно и легко. С песней. Играючи.
Рената сглотнула. Подсела ближе к Йохану, прижалась к нему, положила голову на плечо и продолжила:
- Но я ведь понимаю, что никакой семьи с ним не сложилось бы. Он... был не таким человеком. Нет, не таким - другой породы. Не представляю я, как он идет вот так вот с работы, нагруженный пакетами с едой. Идет, встречает сына и садится есть борщ, а потом ложится на диван и смотрит телевизор. Для Вольфа жизнь была стратегией. Увлекательной стратегией, где четко обозначалась цель и шаги к ней. А без глобальной цели и пунктов к ее осуществлению... в его понимании незачем жить.
Рената судорожно вздохнула. Небрежно утерла увлажнившиеся глаза.