- Где ваша обещанная доброта?! - визжала она, изо всех сил вырываясь из рук охранника. - Где чертова чистосердечность?! Да вы свинья! Просто зажравшаяся свинья!
Такого не ожидал никто. Ни у кого не находилось слов в протест или в поощрение.
Лекарь отошел на безопасное расстояние и крикнул:
- Да вы совсем с ума сошли?! Что вы себе позволяете?! Хотите жизнь себе испортить?!
- А портьте! Портьте, клянусь, хуже уже не сделаете! У меня умерла сестра, я лишилась единственного источника дохода... А вам плевать?! Я уже ничего не прошу, просто взгляните на нее! Ну посмотрите на эту девочку! Неужели вам ее не жалко?!
- Вам нужен не я, - вдруг усмехнулся Лекарь. - Вам, милейшая фрау, не помешал бы психотерапевт.
- Милейшая фрау?! - с издевкой передразнила Рената. Интересно, почему охранники ее держат, но не выгоняют? Наверное, потому, что такого распоряжения от Лекаря не было. - А как еще вы меня называли?! Сорок Пять Тысяч?! Согласна, денег у меня немного, но это же не повод меня унижать и вышвыривать из дома! Да, пусть все здесь знают, что вы из себя представляете! И я на этом не остановлюсь! Я всем расскажу, какой вы на самом деле!
Лекарь устало закатил глаза.
- Послушайте...
- Я не хочу вас слушать! Мне просто нужно, чтобы вы пошли сейчас со мной в соседнее помещение и посмотрели на Леру! Я сразу же от вас отстану, всем на свете клянусь! Просто если вы увидите девочку и откажетесь... я буду о вас иного мнения. И уж точно больше не обращусь.
Лекарь снова усмехнулся.
Как же его почитают... Никто не осмеливается вмешаться и перебить. Все лишь с ужасом взирают на сцену.
- Милейшая, я видел сотни таких девочек, - терпеливо сказал он. - Вы ошибаетесь, думая, что ваше горе единственное. Ко мне уже приходили люди с просьбой, идентичной вашей. И я им не помогал. Потому что из правил никогда не выхожу. Возможно, в тот раз я и погорячился... Может быть, я даже каким-то образом вас задел. И я признаю свою вину и приношу извинения. Мне действительно стоило помягче вам сказать о том, что я не согласен. Но чтобы откровенно преследовать меня на каждом шагу и ходить за мной по пятам...
- Пожалуйста! - взмолилась Рената. - Просто взгляните! Я уже не прошу о воскрешении, ничего не прошу - я смирилась с ее смертью и уже настроилась на похороны. Но посмотреть же вы можете! Просто посмотреть!
Лекарь скрестил на груди руки.
- Вы действительно считаете, что это что-то изменит?
- Я ничего не считаю! Я просто прошу вас посмотреть!
Лекарь замолчал, задумчиво глядя на Ренату. Тяжело вздохнул, поймал взгляды работников морга и неожиданно решительно сказал:
- Хорошо. Идемте. С условием, что вы обещаете раз и навсегда от меня отвязаться.
Рената выдохнула.
Руки охранника сзади ослабли.
- Вас сопроводить? - дежурно осведомился тот.
- Не надо, Кирюш, все в порядке, - поднял ладонь Лекарь и, косясь на Ренату с плохо скрытой неприязнью, вымученно отправился за ней.
Едва они оказались в помещении, Лекарь плотно закрыл за собой дверь и прошипел:
- Вы совсем рехнулись?! Что за концерты вы тут закатываете?! Перед людьми меня позорите! Да в таком духе мне скоро вообще уже на людях будет стыдно появляться! Вы рушите мою репутацию! Ни разу такого еще не было... Истеричка!
- Знаете, - язвительно произнесла Рената. - Единственное, что меня радует в этой ситуации - это то, что с вашего лица наконец спала лживая лицемерная маска!
Лекарь вдруг устало рассмеялся и прислонился к стене.
- Я всегда подозревал, - заметил он, - что женщинам не нравятся комплименты, ухаживания и просто вежливые слова. Нет же, вы любите, когда на вас орут, когда избивают, издеваются над вами...
- Одно дело вежливость, но совсем другое - лицемерие. Подойдите сюда.
Когда Лекарь оказался рядом с ней, она, секунду помедлив, приоткрыла простыню.
Боже... Да как кому-то может быть не жалко этого хрупкого златовласого ребенка? Как можно равнодушно смотреть на мертвое детское тело? Как можно не помочь, если умеешь это делать? Как можно держаться за какие-то нелепые принципы, когда перед тобой вот это?..
Рената устало подняла взгляд на Лекаря.
И замерла.
Он смотрел не равнодушно. Нет, совсем нет.
Нужно быть слепым, чтобы не заметить, как в волнении пульсировал его кадык, донося учащенные удары сердца. Как взмок лоб, как нервно задрожали ладони. Как сверкнули голубым сиянием глаза.
Он сглотнул, судорожно вздохнул и медленно покачал головой, не отрывая взгляда от Леры.
- Сколько ей? - почти незаметно заикаясь, спросил он, а акцент в голосе от волнения стал еще ощутимее.
- Тринадцать... - неуверенно ответила Рената. - Я же вам говорила...