Лекарь рухнул перед Ренатой на колени, взял ее за плечи и легонько встряс.
- Успокойся, Рената! Выслушай меня!
Она зажмурилась.
Лекарь, осознав, что она замолчала, положил ладонь на ее сердце и в строго-профессиональном тоне приказал:
- Дыши. Дыши, слышишь? Вдыхай четыре секунды, задерживай дыхание на четыре секунды и выдыхай столько же... Рен, слышишь меня? Вдох... досчитай до четырех... выдох... Вдох... Выдох... Прекрасно. Успокоилась? Не нервничай, ладно? Ты до ужаса меня испугала. Такую сцену закатить...
Рената пристально уставилась на него.
Странно... ей действительно стало легче. Подействовал и спокойный голос Лекаря, и его методика вдохов-выдохов, и осознание того, что вред он, похоже, причинять ей не собирается.
- Что это было? - слегка заикаясь, прошептала Рената.
Лекарь поднялся, достал со шкафа небольшой ящик, накапал в стопку какого-то вещества и протянул Ренате.
- Я не хочу! - крикнула она и мотнула головой.
- Выпей, - односложно приказал Лекарь.
- Но я не хочу!
Он взял Ренату за голову и силой влил в ее рот напиток.
Она закашлялась. Настойка имела знакомый горьковатый привкус.
- Что это? Ты хочешь меня отравить?! Умно, а главное - почти бесследно!
- Глупости не говори, - отмахнулся Лекарь. - Это обычная настойка корвалола. Ты слишком взбудоражена. Это меня пугает.
- Это тебя пугает?! А как же люди в клетках?! Они тебя не пугают?!
Лекарь присел на кровать и немигающим взглядом уставился Ренате в глаза.
- Это просто... - он осекся, подыскивая нужные слова. -Просто мой маленький секрет.
Рената аж подавилась.
- Маленький секрет?! Что за бред?! Пленники в тюрьмах - это маленький секрет, да?!
Лекарь устало запрокинул голову назад.
- Это не тюрьмы.
- Конечно, это прекрасные гостиничные номера с декоративными решетками! За дуру меня не держи! Да... мне плевать на них, если честно, просто верни Леру!
Лекарь вздохнул.
- Леры там нет. Рен, ты хоть когда-нибудь меня выслушаешь? Понимаешь... не все после воскрешения становятся сразу теми, кем были. Иногда... мозг реагирует на мое воздействие крайне специфично. Люди становятся буйными. Действительно буйными. Они кричат, воют, все рушат и попросту сходят с ума. Сама понимаешь, что в таком состоянии я вернуть их родственникам не могу. Вот и держу их в специальных камерах, пока им окончательно не станет лучше.
Рената нахмурилась.
Это походило на правду.
Да и говорит он, похоже, искренне.
- А потом... - тихо спросила она. - Потом же ты их возвращаешь родным?
- Конечно! Зачем они все мне сдались?
- А Лера... не в их числе?
- Ну я же тебе сказал - нет!
- А где она тогда? - прошептала Рената. - Почему ты так долго ее не возвращаешь? И к чему тогда все эти вопросы? Просто ответь прямо - она жива или нет?
Лекарь обессиленно упал на кровать. Закрыл глаза.
- Почему с ней все так непонятно?! - крикнула Рената. - Почему ты всегда избегаешь ответов, когда я спрашиваю о Лере?! А это вообще законно, что ты держишь всех этих людей в неволе?!
Лекарь поднялся и вновь присел на колени перед Ренатой. Та инстинктивно отползла дальше, в самый угол.
- Успокойся, милая. Тише. Все хорошо.
- Хорошо?! А чего я еще о тебе не знаю?! Ты страшный человек!
- Рена, тише! Не кричи, пожалуйста!
- Если это так законно, - продолжала вопить Рената, - почему ты скрываешь свои тюрьмы за шкафом?!
- Милая, успокойся. Перестань, не делай этого... Тише, тише!
Лекарь положил указательный палец на губы Ренаты, но та яростно тряхнула головой и продолжила:
- Знаешь, что?! Я так просто это не оставлю! Я дойду до конца коридора, чтобы убедиться, там Лера или нет!
- Да угомонись же ты! - Лекарь резко схватил ее за щеки и с некой каплей раздражения вгляделся в глаза.
- Не угомонюсь! Ты никак не сможешь заткнуть мне рот! Прямо сейчас я пойду туда! И мне плевать на все, мне нужна Лера! И ты меня не остановишь! Потому что...
Лекарь сжал щеки Ренаты еще сильнее и неожиданно притянул ее лицо к себе, спешно охватывая губами ее уста.
Ренату парализовало. Она словно была отдана на растерзание зверю, не имея воли даже шелохнуться. Тело ослабло, руки опустились, а все, что ей теперь вдруг стало важно - пьянящий запах его парфюма, губы с привкусом дорогого кофе и холодные ладони, что покоились на ее щеках.
Все, что чувствовалось в его движениях - неукротимая власть и деспотизм. Он будто ощутил себя полноправным собственником Ренаты, вожделенно заныривая ладонями в ее волосы и сжимая их, словно отдавшись странной одержимости и желанию.
Из открытого окна пахло отцветшей сиренью. Дул слабый осенний ветерок...