Наверное, месяц уже точно прошел. Холодает. Однажды из окна особняка Бузинникова Лера видела даже крупицы снега... правда, он быстро растаял.
- Виктор Максимович, - жалобно произнесла Лера, увидев хозяина в кресле у камина.
Маленькая зашуганная мышь.
Маленькая бледная девочка.
Маленькая тряпка, которой утирают грязь с богатого паркета.
Игра, которая дала ей роль этой тряпки. Которая обернула в шкуру бесправной служанки. Нищей служанки. Безголосой служанки.
И теперь, только теперь приходило слепое осознание того, что как же она была богата до роковых дней смерти...
- Лера! - тон Бузинникова не предвещал ровно ничего хорошего.
Он с трудом вылез из своего кресла, каким-то помутневшим взглядом оценил ее свысока. Медленно скрестил на груди руки и сжал губы.
Он вошел в роль.
Он вошел в игру.
- Лера! - повторил он, и уже настойчивее.
Она, спотыкаясь, отошла на два шага и почтительно опустила голову. Трусливо обняла себя руками. Закрыла глаза.
Первое правило жертвы: с хозяином нельзя разговаривать на равных. Нельзя хоть каким-либо образом выражать неповиновение.
- Да, хозяин?..
- Как тебе не стыдно! Ты должна была уже закончить! Какого черта ты отвлекаешься и прерываешь работу?! Ко мне с минуты на минуту должны пожаловать важные гости!
Первое правило хозяина: никогда не выражать жертве сочувствия. Не делать ей никаких поблажек. Иначе хозяин лишается всех денег и определяется к беднякам.
Лера зажалась еще сильнее.
Помотала головой. Зажмурилась. Шея неимоверно болела, но поднять голову означало выразить неуважение хозяину.
- Ну? Что ты стоишь? Или ты уже домыла пол? Ты должна радоваться, что тебе достался такой добрый хозяин. Другие слуг избивают. Издеваются над ними. А я что? Один раз пол вымыть заставил? И ты уже переработалась? Ты ведь понимаешь, что если я буду делать тебе поблажки, то меня выгонят, и тебе может попасться какой-нибудь садист. Хочешь этого?
Второе правило жертвы: никогда и ни при каких обстоятельствах не вступать в спор с хозяином и не перечить ему. Иначе хозяин имеет полное право применить психическое и физическое наказание.
Лера с шумом выдохнула. Закашлялась от внезапно усилившихся запахов половой тряпки и пыли. Закивала:
- Конечно, нет, хозяин. Я очень рада, что являюсь вашей слугой. Но... я ведь... все равно не успею вымыть второй этаж до... до прихода гостей. Я ведь не робот.
Второе правило хозяина: применить к жертве психическое или физическое наказание, если она осмелится вступить с хозяином в спор.
- Что такое? Ты перетрудилась?! Ну давай я за тебя помою этот жалкий этаж! Давай, пожалуйста! Только знаешь ли ты, что мне за это будет?! Да подселят тебя к какому-нибудь педофилу и все! Сделают его твоим хозяином, а меня - бедняком! Хочешь этого?! Хочешь?!
Лера отступила еще на шаг и вжалась в стену. Мелко задрожала.
Поднять глаза без разрешения было нельзя.
- Нет, хозяин... - прошептала она и сглотнула.
Он начал вживаться в игру.
Или это игра начала вживаться в него?
Бузинников хмыкнул.
- Вот и замечательно, - успокоился он. - Вымоешь тот этаж. Ты еще не подозреваешь, как тебе повезло со мной... Ты не подозреваешь...
Он подошел к Лере.
Покровительски погладил ее по голове.
Прижал к себе. Коснулся губами ее затылка. Дотронулся до спутанных светлых волос.
Третье правило жертвы: выполнять каждую, даже самую безрассудную просьбу хозяина. Ни малейшим образом не сказать ни слова в протест.
- Все в порядке, Лера. Я добрый. Я хороший. Другие, вон, своих слуг голодом морят. Издеваются над ними, избивают. Я ведь правда не могу ослушаться охрану... ты же это понимаешь? Я не хочу лишиться денег. И тебя я не хочу лишить чистосердечного и гуманного хозяина. Дома-то у меня богатства было совсем немного... Сколько врачам платят? Да копейки! Деньги мои бывшие пациенты насобирали. Вот, хоть здесь нормально поживу... И этот шанс я уж точно не упущу. Поэтому буду выполнять каждое правило.
Третье правило хозяина: ~
Никаких запретов в отношении жертвы нет. Хозяин имеет полное право обращаться с жертвой так, как ему захочется. Никаких ограничений в данном пункте.
***
Охранники грубо зашвырнули ее в свой дом.