Всё это Александр узнал, пока они выгружались и двигались к постоялому двору. Но проходя мимо церкви, путники свернули, привлечённые криками. Какой-то проповедник, одетый в лохмотья, но с огромным серебряным крестом на шее, вещал что-то экспрессивно на немецком, размахивая руками. Небольшая толпа, которую он собрал, большей частью не понимала ни слова и потешалась над убогим, впрочем, не смея его прогонять или бить.
— Рассказывает об Иерусалиме — перевёл ещё не настолько хорошо понимавшему немецкий Александру, заинтересовавшийся Элезар. — Говорит, что он захвачен отступниками и оттуда на нас движутся толпы еретиков, отринувших истинное ученье и желающих поработить все народы. Вещает, что ими правит князь Гог, который огнём сжигает верных, разрушает храмы — здесь Элезар хмыкнул — говорит князь этот лично испражняется в реки, из которых пьют христиане и тем самым насылает на них мор. Да уж. Тут ему себе последователей не найти, тем более с такими выдумками. Это же надо придумать, про то, что можно воду из реки пить. Животом если маяться только.
Неожиданно Элезара толкнул плечом проходящий через толпу к проповеднику крупного телосложения воин.
— Не мешайся. — рявкнул он.
— Поосторожней, грубиян — вскинулся юноша.
— Что?! — взъярился верзила. Но сразу же передумал и махнул рукой — С тобой я разберусь потом, щенок.
Он продолжил идти через толпу, и теперь все, заметив его из-за громкой ссоры с юношей, расступались.
— Эй ты, святоша! — крикнул он замолчавшему и испуганно смотрящему в ответ проповеднику — А ну, дай мне свой крест. У меня он будет в большей сохранности!
Всё это было сказано на датском, и проповедник лишь испуганно сказал в ответ:
— Я не понимаю…Что ты от меня хочешь?
— Он хочет твой крест, дохляк. — перевёл требование на немецкий кто-то из толпы.
— Но это мой крест. И он освещён в самом Иерусалиме… Я не могу… — беспомощно озирался в поисках поддержки и помощи проповедник.
Трое стражников, что стояли неподалёку наблюдали за этой сценой, никак не показывая, что их беспокоит происходящее. Одобрения, однако, они тоже не выказывали.
Здоровяк рассмеялся, явно наслаждаясь происходящим и получая удовольствие от самолюбования.
— Эй ты, отстань от него! Это святой человек, побывавший в святых местах. Не надо его трогать, грубиян. Тем более воровать его имущество — твёрдо сказал Элезар, прошедший вслед за здоровяком через толпу.
— Ты назвал меня вором?!! Я и не думал у него воровать, а лишь попросил дать крест доброму христианину для сохранения! — воин вытащил из-под своей яркой и богато обшитой рубахи золотой крест — Это ты лгун и оклеветал меня, как все слышали! Сукин сын, за эту ложь я убью тебя, собака! Я, Маркус Ингвардсен, вызываю тебя на поединок!
— Я… — ошарашенно произнёс Элезар — постой. Я не так тебя понял. Я подумал, что ты хотел забрать силой…
— Неважно, что ты подумал, ты меня оскорбил. Назови своё имя и дай согласие. Или прославься трусом.
— Согласен — уже решительно сказал Элезар, поняв, что отступать некуда. Отказаться от поединка среди викингов, а Элезар считал себя таковым, это всё равно, что стать прокажённым. Окружающие не поймут и не простят трусости — Меня зовут Элезар, а моего отца звали Пётр. Я принимаю твой вызов. Где и когда будем биться?
— Через два часа на дороге у реки. — Воин махнул куда-то на юг. — Там, где стоит крест. После принесения положенных жертв. И помни, если не придёшь, то тебя все будут считать трусом.
— Похоже, нас обвели вокруг пальца и специально спровоцировали тебя, мой друг — сказал Александр, в основном понявший, что произошло, и тут же сообразивший, чем это всё грозит, но не успевший вмешаться и остановить юношу — Пойдём на постоялый двор. Приготовишься, а я всё выясню.
Они всё же дошли до постоялого двора. Это оказался не отдельный дом, как предполагал Александр, а целая усадьба. Здание таверны было двухэтажным и представляло собой деревянный дом, построенный в виде буквы «Г». А по сути два дома, соединённых в один. В одной части дома располагались хозяйские покои и кухня на первом этаже, хозяйственные помещения, во второй же части был зал для посетителей. Второй этаж был открыт, не имея стен, и там тоже стояли столы и лавки для гостей. К этому г-образному дому в славянском стиле был пристроен длинный одноэтажный дом, характерный уже для викингов. В нём хозяин держал скотину, лошадей, а также сдавал в найм торговым гостям города для ночлега клетушки, больше похожие на загоны для тех же коней размером и обстановкой. Но там были полноценные кровати, уединение обеспечивалось перегородками, отделявшими гостей друг от друга, а большего никто и не требовал.